Грустинка и смешинка

По улицам вчера меня водили
И я, как будто слон, и на показ.
А мне, блеснув, порадовало глаз,
Окно, где мы давно, когда-то, жили.

Знакомый старых зданий антураж,
Река из лиц порою так похожих,
Сливались в серую толпу немых прохожих,
Идя на тротуаров абордаж.

По скованной оградой водной глади,
Теперь снуют лишь русские туристы,
На Грибоедова канал, совсем не чистый,
С тоскою грибоедовскою глядя.

Когда-то, зелень старых тополей,
Скрывала за листвою жар от солнца
И редкий луч сквозь ветви продерется,
Но спилены деревья до корней.

Носками туфель черпая песок,
Шагал я чередой воспоминаний
И взгляд грустил от этих созерцаний,
И мысли утомлял мой монолог.

Ведь рядом, ну практически вприпрыжку,
Болтая и ногами семеня,
С любовью детской глядя на меня,
Скакала моя милая малышка.

Ей «параллельно» «папино окно»,
Из жизни ей ни капли не знакомой.
«Малыш, ну как не видишь? Вон оно!
Налево от колонны и балкона.»

А для нее, окна, куда важней,
В кафе напротив, сладкие вкусняшки
И дождик, что смочил ее кудряшки,
Да и скакать по лужам веселей.

Вот так и шли два века по пути:
Отец и дочь, грустинка и смешинка.
И лысину ему и капюшон у маленькой блондинки,
Из вредности июльский дождь мочил.