Рассказ Дарьяны

 
Раздвинув густые кусты, увидела завёрнутого в легкое одеяльце ребёнка.  Мухи роились над ним. А он плакал и уже слабо плакал, стонал….
И послышался стук в дверь, отбросив её воспоминания, и голос девушки, что привела её в туалетную комнату.
– Даша! – С тобой всё в порядке? – Даша?
– Да, да. – Ответив Даша, открывая дверь. Извините, задумалась.
– Аа, мы уж подумали..
– Что я сбежала?
– Нет. – Улыбнулась Светлана. – Сбежать ты не сможешь. Подумали, что вновь сознание у тебя отключилось.  Идём, мама тебе ужин приготовила. А Васеньку искупали, он накормлен и спит сладким сном.
– Ужин? – Удивилась Дарьяна.
– Да, а что?
– Не знаю, как быть я уже давно не ела домашней пищи.
– Вот и попробуешь, идём.

На террасе пахло вкусно, борщом и ещё чем-то, Дарьяне, так захотелось кушать, что даже желудок издал грозное урчание.
Она села на подвинутый стул молодым мужчиной. Посмотрела на всех, подумала, «да они оба молодые, и все молодые».
– Кушай Даша. – Произнесла Нюша. – Меня Нюша зовут, это муж мой Юрий. Это Максим, жених дочери нашей Светланы.
Даша вдыхала аромат домашней еды, но боялась хоть что-то положить в рот.
– Что же ты не кушаешь?  Спросила Светлана. – Ты не стесняйся, ешь, давай,
– Я не знаю, как быть. Мне плохо не будет? Давно уже питаюсь травой да грибами сырыми.  Мне плохо не будет? Ум, аромат какой! – И по щекам потекли слёзы.

– Так Нюша, налей ей одного бульона, пусть постепенно привыкает. К нормальной пище. Или не нормальной? – Юрий улыбнулся и продолжил.– Всё будет хорошо, девочка. Кушай осторожно, посмотришь, как поведёт себя твой желудок. И нужно ли возвращаться в обычную еду людей. Хотя борщ чисто вегетарианский, но он варёный. Мы сами употребляем в основном вегетарианское, но ватрушки с творогом любим.
– Ватрушки? С творогом? – Восторженно спросила Дарьяна. – Давно такое не ела. Дарьяна попила бульон из овощного борща, несколько ложек и отодвинула тарелку. Всё больше не хочу.  Спасибо вам.
– Верно, много не стоит загружать желудок. – Произнесла Нюша. –
Что-нибудь ещё будешь?
Дарьяна осмотрела стол, глазами бы всё съела, но подумав, решила отказаться, и попросила ещё.
– Если можно, то чай, тот, что вы давали мне, вкусный очень, как у бабушки.
– Конечно можно. – улыбнулась Нюша.
– Ну, а теперь слушаем тебя, девочка, рассказывай, если ты конечно от усталости ещё не уснёшь.
– Могу и рассказать, сейчас я успокоилась уже. У вас, так мне стало хорошо. Энергетика у вас хорошая.
– Ты понимаешь в энергиях?
– Да, немножко. Бабушка меня учила немного, а я не хотела принимать, ленилась, но кое-что понимаю.
– Кто твоя бабушка? – Вновь спросил Юрий. – Мы слушаем тебя внимательно. Светик, чаю, что ли нам сотвори. А то и вы с Максом и не попили, и ватрушки ваши не доеденные лежат. А ты Дарьяна продолжай, мы слушаем.
– Ох, вздохнула Дарьяна, с чего начать-то?
– С чего посчитаешь нужным, с того и начинай. – Ответил ей Юрий. – Но лучше с самого начала, чтобы нам понятней было.

– Бабушка и я жили в деревне одни. Когда-то было большое село, а сейчас остались вдвоём с бабушкой. Все поразъехались. Стариков, кого дети забрали, а кто уж в иной мир ушли, на погосте гостят. Летом дачники приезжали, да наши же деревенские бывали на отдых в свои дома приезжали. А в этом году и дачники почему-то не приезжали, они обычно рано приезжают, дом протопить, просушить подготовить. Думали, может летом, чуть позже кто приедет. Так и жили вдвоём. Но к нам часто ходили и приезжали люди, к бабушке. Она лечила их. Травница она была.
– А сейчас, где бабушка? – Спросила Нюша.
– Нюша, не перебивай, пусть рассказывает.
– Пропала она на одной станции, не знаю далеко отсюда или нет, но бабушка говорила, на поезд сядем и утром на месте будем. А там рукой подать, на автобусе. Месяц назад это было, пошла купить…
– Сначала рассказывай Дарьяна. – Прервал её Юрий. –
И так вы жили вдвоём. Далее?

– Да, мы уже привыкли, не боялись. Деревня и в округе было чисто, бабушка так говорила. Я часто ходила гулять, за деревню. Там железная дорога была, и я любила смотреть, как мчаться поезда и просто электрички. И однажды я пошла, гулять, смотрела на поезда, и пролетела очередная электричка, и я запела песню. «Широка страна моя родная». Лежала, раскинув руки в траве, смотрела в небо и пела. Знаю, надо домой возвращаться, а отчего-то не хотелось. Знала, бабушка ждет, а меня, как будто прилепили к этому месту. Знала, бабушка будет волноваться. Надо домой, но всё оставалась на этом месте. И продолжала петь. Продолжила она своё повествование.
Много в ней полей лесов и рек. Пропела я и добавила, и пустых разрушенных деревень, как вдруг послышался какой-то писк. Я замолкла и прислушалась.
«Вроде плачет кто-то, что ли? Подумала я. Природа, что ли плачет или Земля? Конечно, заплачешь тут, от такой разрухи-то». И печально вздохнула.
И вновь послышался плач, плач тихий, как будто недовольство проявлял кто-то, я прислушалась, плач исходил из зарослей кустарника. Я хотела встать, но вновь подумала.
«Домой надо идти, бабушка будет волноваться».

И вновь послышался уже ясный плач ребёнка.
– Откуда здесь ребенок? – Прошептала я и поднялась пошла посмотреть. Ох, отчего-то, не знаю, но мне  стало страшно. И хотела повернуться назад.
Пойду домой. – Думалось мне, но вот, что-то упорно тянуло вперёд, вот не хотела идти, а ноги идут, и чувствовала, как по спине прошёл озноб, что меня передёрнуло. И ещё подумала.
Я, чего-то боюсь?
А что может быть здесь? Вроде бабушка говорила, что вся округа чистая и никакой злой нечистой силы нет. Бабушке я верила, она знахарка, травница по наследству. Из поколения в поколения дар лечить людей у нас в роду был. Только я как-то, не интересовалась этим.  Всегда отнекивалась, когда бабушка говорила, что пора ей передавать мне дар свой.
– Бабуля, всегда говорила я ей, кого я здесь буду лечить? И для чего мне это? Людям мозги надо лечить, а не хворобы.

И всё же я решилась и раздвинула кусты, и увидела завёрнутого в легкое одеяльце ребёночка.   Ой, что было! Жуть! Мухи роились над ним. А он плакал и уже  слабо плакал, как бы стонал.
Я так напугалась, стала оглядываться, но никого больше нет, и ещё крикнула.
Кто здесь есть? И от страха у меня таким  ознобом мурашек по позвоночному столбу пошли, что показалось, волосы на голове зашевелились.
Стою и думаю, уйти, убежать? Что делать?
Кричу внутри себя, сама себе, спрашиваю. А ответа нет, лишь снова раздался плач. Я всё же осмелилась подойти.
Подошла, стала мух отгонять, а они. Фуу! – Дарьяна вздрогнула, её так передёрнуло, как будто вновь оказалась там. – Они ещё и не улетали, наглые, лезли ему и в глазки и в носик и ротик. – И заплакала. – Страшно вспомнить такую жуть.

Все же разогнав мух, я посмотрела на распухшее личико ребёнка. Он такой маленький повидимо грудной, недавно может с месяц, как родился, бедненький, он искал мамину грудь,  открыв ротик водил по сторонам им. Я хотела,  потрогала, ему носик, видела, как бабушка трогала детей, когда приносили ей лечить. Каким-то образом бабушка узнавала по лицу, чем болен ребёнок. Взрослых она брала за руку. А детей именно за личико. И я дотронулась. И знаете, где-то внутри меня, я услышала, вот там, где то в себе. – Она показала на сердце. – Услышала.
«Помоги мне, спаси меня».
От этого, что услышала, я от неожиданности отпрыгнула даже назад.  И хотела бежать со всех ног оттуда, но ребенок так снова жалобно заплакал, что мне больно стало здесь. Она приложила руку к груди.
Стою и думаю, что же мне делать?   
Потом я опустилась на колени и стала разворачивать ребенка, посмотреть его, а для чего? Сама не осознавала. И вдруг я услышала шаги. Я так снова напугалась, что как-то резко отпрыгнула от ребёнка.
Я  обернулась на звук шагов и увидела бабушку.
С испуга даже крикнула громко.

Бабуля?
Бабуля я не знаю, что это такое. Я сама только, что нашла это и в страхе и в удивлении. Брошенный живой ребёночек. А она мне тихо и ласково говорит.
– Тиши Дашенька, не пугай дитя. Я его ещё вчера чувствовала, но думала, ошиблась, пространство проверяла. А сегодня, удостовериться решила, всё-таки проверить. И вправду есть дитё.
Бабушка подошла к нему, присела и  развернула ребёнка, и сразу завернула,  взяла его на руки и произнесла.
– Пошли  до дому, надо его напоить, обезвожен сильно.
– Бабушка. Говорю я. Куда до дому? А вдруг его хватятся? Придут,  а его нет. А она мне говорит.
– Никто его не хватится, не затем он здесь оказался. Мальчик с родинками семеркой. Спрашиваю.
– Какими родинками? А она мне отвечает.
– С какими родился, пошли, пошли, поспешай.

Вот посмотрите у него там, на плечике родинки. А, что это, я не знаю, а бабушка не пояснила. Лишь сказала, его сохранить надо. Он поцелован чистым ангелом. Если в младенчестве жив, останется, это хорошо, взрослым станет, долг свой выполнит. Спрашиваю какой долг? А она мне говорит. Этот долг только он будет знать, главное сохранить его в чистоте. Ему всегда будет угрожать опасность, пока не прибудет на основное место. А какое не пояснила. Сказала, поедем и всё. Занялась бумагами, мне велела сидеть тихо дома и не высовываться. Уходила из дома замок вешала, чтобы никто не зашёл случайно. Народ то к ней приезжал лечиться.

Светлана встала, подошла к спящему ребёнку, завёрнутому в полотенце, открыла его и спросила.
– На каком плечике, Даша?
– На правом.
– Нет здесь родинок, ни одной и на левом плечике, тоже нет.
– Как так? Удивилась Дарьяна, были же. Я неделю назад точно помню, видела их, купала его в реке на мелководье, вода прогрелась, и я его купала.
Юрий встал, подошёл и стал осторожно разглядывать правое плечико спящего ребёнка. Ребёнок во сне улыбался, что у него разлилась нега по телу, подумал скоро и у меня будут такие вот крепыши.
– Не волнуйся Дарьяна. Родинки действительно были, вот остались еле заметные четыре отметинки, но скоро и они пропадут.
– Куда же они делись и отчего так?

– Не волнуйся, Дарьяна, теперь всё хорошо будет и в его судьбе и в твоей тоже.  Этот знак был для вас, чтобы твоя бабушка его прочла. Далее он не нужен, и от лишних вопросов исчезать стал. Что-то он уже выполнил своё, очистившись от прежних наслоений. И душа его закрыла свой портал там, где нашли его. Ошибочно родился не в той местности, или же мамочка его по каким-то причинам оказалась не там, где надо. А его ангел вас и направил к нему.
Ничего случайного, Дарьяна, не бывает. Так, что там дальше? Почему вас преследовали? И, как вы его узаконили?
– Как? Я точно не знаю, бабушка куда-то ездила, и привезла готовый документ.  Сказала там, что, как-будто это мой ребёнок. А мы же жили одни, и никто не знал, мой это ребёнок или нет. Бабушку все знали, она многих лечила, в том числе и врачей и районное начальство.
– А почему вы уехали из своей деревни?
– Так нам стали угрожать. Сначала требовали, чтобы отдали им Васеньку.
– Кто требовал?
– Я не знаю,  приезжали какие-то люди. Такие представительные в черных костюмах и в чёрных очках.
– На черных машинах. – Добавила с улыбкой Светлана.
– Да. – Удивлённо произнесла Дарьяна. – Откуда вы знаете?
– Люди в чёрном. –  Засмеялась Светлана. – Никак инопланетяне.
– Светик, подожди смеяться. – Попросил Юрий. –  Дальше что?
– Говорили, что нам его не поднять, не выкормить, сами в нищете живёте.

А однажды ночью нас подожгли.
– Ох, страхи-то, какие! – Схватившись рукой за сердце Нюша, и прижалась к Юрию. Он обнял её и произнёс.
– К чему волноваться после времени? Успокойся Нюша. И как вы остались живыми? – Спросил он, уже обратившись к Дарьяне.
– Не знаю, всё бабушка. Бабушка, она же всё чувствовала, и хорошее и плохое. Среди ночи разбудила меня. Вещи уже собраны были. Немного, чтобы в руках унести. Документы, да в основном Васенькины вещи, и нам по смене. Да корзинку с продуктами. Увела меня с Васечкой за деревню, потом за реку. И оттуда мы видели, как в деревню въехали машины, осветили всё фарами.
На крышах машин ещё огромные фары были. Я такие машины только в кино по телевизору видела. Сначала наш дом загорелся, а потом  стали гореть и остальные дома и все постройки, что оставались в деревне. Сразу со всех сторон пошло гореть. А мы просидели за рекой в кустах. Васенька, как понимал, даже ни разу не заплакал. Он вообще потом ни разу не плакал, сколько ехали и шли с ним. Я удивляюсь, как вы нас нашли.

– Васеньку услышала Светланка. – Ответил Юрий. – Побежали на крик.
– Он кричал? Не слышала.
– Ты была без сознания. Как вы в реку попали?
– Я хотела переплыть, шли, шли, нигде нет ни брода, не перехода. Даже где узко там ещё глубже. Я сделала плотик, чтобы Васеньку положить да вещи. Несколько дней плела его.  Сначала было всё хорошо, потом попали в поток и не вырваться, а потом не помню. Очнулась уже у вас.
– Так, а бабушка где? – Вновь задал вопрос Юрий.
– Я не знаю, наверное, в живых нет уже. Она пошла в деревню, а меня в лесу оставила. Сказала, раздобудет продуктов и придёт, дальше поедем. У нас деньги заканчивались, а были золотые украшения и даже очень дорогие были. Бабушка пошла, думала обменять на еду, да денег может, дадут. И мы ехали, как придётся. Вначале на пассажирском поезде ехали, а потом на разных, то на электричке, то на товарном поезде, в контейнер однажды забрались, так еле вылезли.

– И всё же, куда вы ехали? – Вновь задал ей вопрос Юрий.
– Правда не знаю, бабушка сказала, на край света. Говорила вот приедем, будем жить спокойно. Не помню, она называла, но это не город и не село, а что-то с природой связано, не знаю. Я всегда Васенькой была занята. А как бабушкин голос услышала, поняла, что мы с Васенькой одни остались.
– Что услышала? Что тебе голос бабушки сказал?
– Она сказала, голос её прерывался, то слышно, то нет. Я поняла так, «иди всегда на восток, выйдешь к реке, пойдёшь по ней вниз по течению, найдёшь брод и перейдёшь и окажешься на месте».
Все молчали и ждали продолжения. А она продолжила.
– Наверное, я всё же сбилась с пути, к реке-то я вышла, а к какой не знаю и брод так и не нашла. И куда должна попасть не знаю, и куда я попала, не знаю. И что теперь делать, тоже не знаю.

– Жить Дарьяна, жить. – Ответил Юрий. – А попала ты в «Летописи природы».
– Да? – Удивлённо и радостно спросила Дарьяна. – Так это и называла бабушка. Точно. Как вы сказали?  Летописи? Точно, точно, летописи, я тогда ещё посмеялась над этим названием. Здесь, как говорила бабушка, должна жить одна её дальняя родственница, может не совсем дальняя, но я о ней раньше никогда не слышала.
– Да? –  Удивлённо спросил Юрий. – А имя не знаешь?
– Бабушка говорила, какая-то её толи тётя, толи сестра какая-то, Матрёной зовут, а Фамилию не помню, может, не говорила её бабушка. Говорила, приедем, Матрёна нам поможет. И всё, заживём по-человечески.
– У нас в посёлке только одна женщина с именем Матрёна. –
Произнёс Максим. – Это Матрёна Егоровна Филиппова. И брод есть, только он ниже, в конце этого участка.
Дарьяна с минуту молчала, наверное, соображала что-то, и видно было на её лице, возрастали радость и восторг.
– Филиппова? – Радостно спросила Дарьяна. –  Так наша фамилия тоже такая. Филипповы мы. Значит, мы с Васечкой пришли? Фух, как хорошо, а можно мне ватрушки? А? Что-то так есть захотелось.
Она посмотрела на всех голодными глазами, что все рассмеялись, гнетущая энергия от рассказа растворилась чистым светом в смехе.
– Конечно можно, отчего же, кушай на здоровье. – Нюша пододвинула ей вазочку с ватрушками. – Сейчас и чай свежий сделаем.
От смеха проснулся Васенька и тоже весело за агукал.

– Вот и парня разбудили смехом. Весёлый парень растёт, тоже смеётся. Ооо, произнёс Юрий, светает. Давай-ка кушай Дарьяна, да спать. Светк тебе уж скоро на работу.
– Высплюсь пап,  не волнуйся. Я свою кровать Даше приготовлю, там ей с Васенькой будет удобно. А сама на диване в низу в комнате подремлю. Войша домой? Идём, провожу.
– Нет, я лучше на другом диванчике посплю. – Улыбнулся Максим.
– Иди, иди домой. – Весёлым приказным тоном произнесла Светлана. – Ишь, что удумал, на диванчике он поспит. Домой!
Мамуль, Дашу проводи в комнату, я Войшу до калитки провожу.
Не надо Света, веди Дарьяну в комнату, а я сам дорогу знаю. Максим поцеловал её в голову, спустился с крыльца.

Светлана, проводив Дарью-Дарьяну в свою комнату, уложив их с Васенькой, тоже легла отдохнуть, внизу в гостиной.
Но толи от рассказа Дарьяны, толи от умиления малышом, а может по другой причине, но спать ей расхотелось.
Хотелось ей пойти солнечный восход встретить. И в ней уже запела песнь самой души, что лежать в постели нет надобности, надо бежать, выпустить энергии и впустить новые. И произнесла тихо.
– А, не так уж я и устала, и на работе не переработаюсь.
Рассвет вступал в полную мощь, озарилось уже и горизонт яркой полоской.
Продолжение следует....
Таисия-Лиция.