ликующая табакерка

приторочивая грядущее
к лепным рубежам,
к поголовным
обожаниям кастетов,
к микроскопическим
ответвлениям душ -
жимолость,
теряющая в пении,
в предназначении сердец,
в их свирепом
отрезвлении
граненым алкогольным
палимпсестом,
приближающим недотрогу,
недозыбкость окоченелого.

семеро, пьяными
башнями различая,
сомкнутся
над конфетными проститутками,
над приуроченными манжетами
салфеток,
над вытесненными аллегориями
кропотливого эмпедокла.

прозвав как ересь,
простлав как панаму  -
серыми ягнятами обесточится
пульсирующая ваза кромешности.
истоки войдут,
не стесняясь совокупления,
провизжат налаженными телевизорами,
пропишут стрекозами баламутящих
химер. в сонной одури,
плашмя различая -
растительная вялость скакнет
над периметром смеха,
приурочит поспевание решета
в смещении ликурга.

сопящими псевдонимами
обесточится ликующая табакерка,
из стонов выйдет как встарь,
как впроголодь липнущий к молодежи,
к ее растворенным в блажи эфирам.

так, сочиняя приземленные наскоки,
обволакивая ресничными жерновами -
кующая добродетель будет входить
в дома, приветствовать
гнилым плачем,
протискиваясь сквозь запечатанное,
признавая и избыток,
и превосходство
пикирующих плащаниц
над домом телесности,
над его позабытым сказом.