Валтазар. 10. Генрих Гейне

"Книга песен". Романсы. № 10

"Buch der Lieder". Romanzen. № 10
Belsatzar. Heinrich Heine

Поэтический перевод с немецкого.


Приближалась полночь, всем даруя сон,
И дремал в безмолвьи старый Вавилон.

Только свет мерцает во дворце высоком.
Гомон свиты звонок, суета, морока.

Там, в высокой башне, в царской зале пышной,
Валтазар пирует так, что всюду слышно.
С ним гуляет свита. Как вино сверкает!
Кубки вновь наполнив, тут же осушают.
И звенят бокалы, и ликуют слуги,
И царю по нраву шалые досуги!

Щёки полыхают, в жар вино бросает,
От угара дерзость удержи не знает
И дурманит разум у царя хмельного,
И уста порочит богохульным словом.
Царь бранит святыни, не приемля торга.
«Браво!» - вторит свита, воя от восторга.

Кинув взгляд свой гордый, царь слугу призвал.
Тот ушёл и скоро вновь явился в зал,
Золотом сверкая на главе бедовой -
Всё, что царь награбил в храме Иеговы.

Тут святую чашу Валтазар хватает,
До краёв вина он смело наливает.
Миг один – уж чаша та опять пуста.
И кричит царь грозно с пеною у рта:

«Бог, смешон ты, жалок, и не стоишь трона!
Заявляет это сам царь Вавилона!»

Но, лишь стихло слово, острое, как стрелы,
У царя от страха плоть похолодела.
Смолк и смех, что всюду стены сотрясал,
Гробовым молчанием стал наполнен зал.

Ах, смотри! Смотри же! И, забыв о хмеле,
На стене на белой руку все узрели.
Написав огнём, та скрыться поспешила.
И предстала взорам весть от высшей силы.

Побледнев, сидит царь, с литер глаз не сводит.
Как дрожат колени, нервы на исходе!
Охватил и свиту ледяной озноб.
Не роняет звука ни один холоп.

Чуть в себя пришёл царь, магов кличет в залу,
Но никто не понял, что рука писала.

Только той же ночью разразилась кара:
Собственная свита... убила Валтазара.



Оригинал:


Die Mitternacht zog n;her schon;

in stummer Ruh lag Babylon.
 

Nur oben in des K;nigs Schloss,

das flackerts, da l;rmt des K;nigs Tross.
 

Dort oben in dem K;nigssaal

Belsatzar hielt sein K;nigsmahl.

Die Knechte sa;en in schimmernden Reihn,

und leerten die Becher mit funkelndem Wein.

Er klirrten die Becher, es jauchzten die Knecht;

so klang es dem st;rrigen K;nige recht.

 
Des K;nigs Wangen leuchten Glut;

im Wein erwuchs ihm kecker Mut.

Und blindlings reisst der Mut ihn fort;

und er l;stert die Gottheit mit s;ndigem Wort.

Und er br;stet sich frech und l;stert wild;

die Knechtenschar ihm Beifall br;llt.

 
Der K;nig rief mit stolzem Blick;

der Diener eilt und kehrt zur;ck.

Er trug viel g;lden Ger;t auf dem Haupt;

da war aus dem Tempel Jehovas geraubt.

 
Und der K;nig ergriff mit kecker Hand

einen heiligen Becher, gef;llt bis am Rand.

Und er leert ihn hastig bis auf den Grund.

Und er rufet laut mit sch;umendem Mund:
 

Jehova! Dir k;nd ich auf ewig Hohn -

ich bin der K;nig von Babylon!

 
Doch kaum das grause Wort verklang,

dem K;nig wards heimlich im Busen bang.

Das gellende Lachen verstummte zumal;

er wurde leichenstill im Saal.

 
Und sieh! und sieh! an weisser Wand

da kams hervor wie Menschenhand;

und schrieb, und schrieb an weisser Wand

Buchstaben von Feuer, und schrieb und schwand.

 
Der K;nig stieren Blicks da sa;,

mit schlotternden Knien und totenblass.

Die Knechtenschar sa; kalt durchgraut,

und sa; gar still, gab keinen Laut.
 

Die Magier kamen, doch keiner verstand

zu deuten die Flammenschrift an der Wand.

 
Belastzar ward aber in selbiger Nacht

von seinen Knechten umgebracht.