Папик

Он звал её и дома – «Внучкой»,
Не оттого, что был одиноким и седым
Бес в его ребре сидел упруго, туго…
Тут всё просто - рядом с юностию их,
Жеребцом вновь чувствовал себя гнедым.
Днем летел по солнечному небу тучкой,
В ночи сиял, как месяц – юным, молодым…
Геймером он был… и им остался,
Когда молодость растаяла, как дым.
На «чих» разыгрывал для них гамбит.
Проводя очередную пешку в королевы
Смеясь и радуясь, играл туше в душе.
Он знал -  законы шахмат строги…
Их не могло быть более восьми, и те,
Кто их в дебюте не щадит – увы, убоги -
Им, эндшпиль седины поставит всё на вид.
И он берег их, как родных, как внучек,
Где только брал их, на себя похожих,
Ни, себя, ни денег не щадя для «штучек»…
Так он даже чувствовал себя моложе их,
Великодушно «геймеря» и «меценя».
Скажете: распутство, непонятки, шалость –
И ошибетесь в непростительную малость…
Это говорят: «Деньга идет – к деньге!»,
Но час приходит – и шагреневая кожа,
Ощутить желает бархатистость, не во сне!!!