Она звала соседского мальчишку...

Она звала соседского мальчишку,
Манила хохоча, не понимая,
В кусты жасмина, в заросли космеи
И оглянувшись, встала, не моргая.
И пуговицу блузки, чуть робея,
В одну секунду-щёлк и расстегнула,
Потом другую и ещё... Дрожала...
И неожиданно, вдруг, блузку распахнула.

А он молчал, почти что-бездыханный,
Смотрел на грудь... Мальчишеская нега...
Она, желая стать одной из женщин,
Ждала, когда же сложится то лего,
Которое вчера её манило,
Когда она, подглядывая в щёлку
За старшею сестрицей, озиралась,
Боясь, а вдруг, не выйдет в этом толку.

В ушах, ещё сейчас таятся стоны
И алчное желанье насладиться,
Преодолело стыд и неизвестность...
Что будет после? Что потом случится?
Она взяла руками его руки
И приложила их к груди горячей,
Её соски набухли моментально
И ощущение, что стала незрячей.

По телу пробежало восхищение...
Мальчишка вспомнил, как в кино ласкали
Мужчины полногрудую блондинку
И губы его, в миг, к соскам припали.
Она стонала, как не разу раньше
И ноги, словно будто подкосились,
Упали оба, приминая травы
И те цветы... А что потом случилось-

Не поняли и сами, всё спонтанно
Произошло, тела слились в экстазе...
Им было по шестнадцать, может больше...
И ни одной не проронили фразы.
Когда вдруг осознали, растерялись,
Оделись молча, закурили тихо,
Как будто бы обдумывая что-то,
Она сказала:"Буду я-портнихой..."

Кивнув на это, хмыкнул:"Я-в 10 й,
А через год пойду на журналиста..."
И вновь молчанье, и кусты жасмина,
Что на траве примятой, как монисты,
Своими лепестками чуть звенели,
А может, это просто наваждение...
"Пора идти..."-"Пора..." И вновь по травам
Они пошли в бездумном напряжении.

Один-в начало улицы, другая
Почти в конце, у самого оврага.
И постояв чуть у своих калиток,
Не сделали обратно и полшага.
Но только сумерки повисли над домами,
Друг к другу оба потянулись снова
И вновь жасмин приветил их, как утром,
Теперь они на всё были готовы.