Нечаянно выросшее из экспромта

Помню, Тутмос разбил у Мегиддо толпу ханаанский царей –
Парни стенка на стенку шагали, щитами звеня и мечами.
Говорят, что потом в фараонском просторном шикарном шатре
Две недели победу ребята фалернским вином отмечали.

Впрочем, может, другим. И откуда тем грекам фалернского взять!
Или это не греки? Ну да, там сражались одни египтяне.
Но, намедни, мне точно донёс чей-то сват или брат, или зять,
Что сраженье должно повториться. Я думаю – Тутмос потянет.

Отправляясь в Египет, лопату большую с собой захвачу,
Фараона гробницу  рукою не дрогнувшей медленно вскрою –
Тут, ты тут?  Что молчишь? Сколько можно стучать  фараону-хрычу?
Ханаане опять собираются шумной, весёлой толпою.

У Меггидо веселье,  в бокалы вино виночерпии льют.
Танцовщицы танцуют, а сверху глядит  старый бог благосклонно –
Это Ра на ладье.  Поднимайся скорее заспавшийся Тут!
Тут, не прячься, я вижу тебя за огромной, толстенной колонной.

В колесницу твою запрягли самых быстрых  волшебных коней,
Лук и стрелы готовы и войско устало тебя дожидаться.
Хатшепсут оставляй, всё большое семейство останется с ней,
Нам с тобой не  нужны на войне многочисленные домочадцы.

…Тишина, только ветер гоняет по кругу  горячий песок.
Тишина. Я напрасно стучу – мне никто никогда не ответит.
Старый Ра тихо катит на запад  тускнеющий диск-колесо,
И восходит Нибиру,  багрово-кровавая,  видно – на ветер.