Анна, Кити и Вронский на балу...

Анна, Кити и Вронский на балу…

Едва лишь бал начался только,
Как Кити с мамой входят в зал,
Красив наряд на ней, с иголки,
Что мог затмить весь этот бал.

В причёску и в изготовленье
Был вложен колоссальный труд,
Всё, как по щучьему веленью,
Свободно двигаться дают.

Её и платье не стеснило,
Косой обвита голова,
И медальон висит красиво,
О нём среди гостей — молва.

Обна;жены и плечи, шея,
Как будто мрамором светлы,
В ней нет и ничего милее,
Чем образ женской красоты.

И губки бантиком румяным,
Всегда блестящие глаза,
Влекла мужчин на запах пряный
Исконно русская краса.

Как только в зал явилась Кити,
Сам главный дирижёр балов,
Её заметил в пёстрой свите,
Поверх танцующих голов.

Он не спросил её желанья,
К ней очень быстро подбежал,
И ждал её лишь приказанья,
Уже за талию обнял.

Уже кружилась Кити в танце,
Так грациозно и легко,
Одни лишь впереди все шансы,
Почти всегда мужчин влекло.

— Как с Вами танцевать прелестно,
Движений лёгкость Ваших всех;
Конечно, ей всё было лестно,
Уже иметь такой успех.

Она разглядывала залу,
С улыбкою на похвалу,
Кого ей надо – она знала,
Ей кавалер — не по нутру.

Здесь были Стива тоже с Анной,
Друг Левин -- также на балу;
Она всегда такой желанной
Всё время грезится ему.

Но вот она уж подле Анны,
Но Анна – не в лиловом – нет,
И не в наряде том желанном,
Как Кити представляла свет.

А в платье бархатном и чёрном,
Так низко срезанном вверху;
Оно смотрелось не чоп;рным,
А оттеняло красоту.

Всю красоту плечей и грудей,
Её округлых чудных рук;
Кто видел раз, тот не забудет
Вожделенных этих мук.

Её улыбка – солнца краше,
Прекрасный блеск в её глазах,
Цветов гирлянда редких даже,
Вплетённой в чёрных волосах.

Ей, Анне, в чёрном одеянье
Шло красивей во много раз,
Дарило всё очарованье,
С неё все не спускали глаз.

А платья чёрного на Анне
Как будто не было совсем,
Оно — огранка, как на камне,
Завидно многим дамам всем.

На Анну -- общее вниманье,
Гранд-дама и столичный свет,
Проста, изящна, обаянье,
Ей равных в красоте и нет.

Окинув Кити беглым взглядом,
Как дань, отдав её красе:
— Вы вся в порядке и всё ладно,
Любуются уж Вами все.

Вы в залу входите, танцуя,
Украсили Вы, Кити, бал,
К мужчинам просто Вас ревнуя,
Я рада, что Вас свет признал.

А дирижёр – хозяин бала,
Который с Кити танцевал,
Но чтобы Анна не скучала,
На вальса тур её позвал.

Сначала Анна отказалась,
Но сразу Вронский подоспел,
Хозяину на просьбу сдалась,
Поклон лишь Вронский дать успел.

И Анна закружилась в танце,
Не был замечен и поклон,
Остался Вронский просто в трансе,
Был граф наш страшно удивлён.

«За что она им недовольна?» --
Свершилось – «на её глазах»;
«Ему, конечно, было больно,
За что, в каких погряз грехах?»

У Кити в голове все мысли,
Сейчас всё путались подряд,
Они все в воздухе повисли,
Готовы рваться, как снаряд.

Уже был Вронский с Кити рядом,
Обоим было невдомёк,
Побит был граф наш будто градом,
Хороший получил урок.

Напомнил Вронский о кадрили,
Долга разлука, он тужил,
А мысли Кити говорили:
«На вальс ты что ж не пригласил!»

Вдруг вальс воспрянул с новой силой,
Деваться некуда ему,
Был вынужден он с Кити, милой
Пойти на жертву, как в тюрьму.

Она же вся светилась счастьем,
Даря партнёру взгляд любви,
Те взгляды кончились ненастьем,
И много лет ей сердце жгли.