Женщина в белом

Лето, солнце, благодать.
Речка серебрится...
Ну а мне, твою же мать,
Отдых только снится.

На одно колено встал,
Из реки умылся.
Надоело всё. Устал.
Бегать утомился.

Мне бы в мягкую кровать
Где-нибудь зарыться,
На проблемы наплевать
И во сне забыться.

Скрыться, где-нибудь, в глуши,
Где сам чёрт не сыщет,
Где ни звука, ни души,
Как на пепелище.

Отдохнуть бы от работы:
Пашешь, пашешь, - хоть умри!
Вот бы было три субботы,
Воскресенья - тоже три.

Я стою на берегу
И мечты питаю,
Как куда-нибудь сбегу -
В мыслях представляю.

Отдохну там от семьи
Всей душой и телом...
Вдруг, как чёрт из-под земли,
Женщина вся в белом.

Я такой не видел прежде
И попятился назад.
Белизна её одежды
Ослепила мне глаза.

На груди незваной дамы
Платье белое венчала,
Как предвестник страшной драмы,
Роза чёрная печали.

С дамой - псы сторожевые.
Их глаза чернее ночи,
Без зрачков и не живые.
Разорвут, чуть дёрнись, в клочья.

Берег инеем покрылся,
И замёрз речной поток...
Я бы весь в песок зарылся,
Если б сделать это смог.

Затянули солнце тучи,
Высохли  ромашки.
По спине колючие
Поползли мурашки.

Панихидную запели
Неземные голоса
И заплакали капелью
Надо мною небеса.

Птицы в роще разом стихли.
Стало тяжело дышать.
Закружились пылью вихри.
Начинаю весь дрожать.

Может, женщина мне снится,
Или это всё - мираж?
Заломило поясницу,
В теле - внутренний мандраж.

Женщина стояла молча,
Глядя на засохший луг.
Псы её, как стая волчья,
Меня взяли в плотный круг.

Затряслись от страха зубы,
В горле сразу пересохло.
Онемел язык и губы, -
Понял я, что дело плохо.

Но, собрав ума остатки,
Стал чуть-чуть соображать:
"Не сыграешь с дамой в прятки.
От неё не убежать.

От неё в воде не скрыться.
Под землёй, и то, найдёт.
От неё не откупиться,-
Этот метод не пройдёт.

Сердце сильно заболело.
Ноги сами подкосились.
Страх сковал как обруч тело,
Ну а мысли прояснились:

Вдруг мне стало ясно очень,
Что стою я перед Ней, -
Королевой вечной ночи,
Царства мёртвых и теней.

Тут я вспомнил мать родную...
Ну а дама, между тем,
Подошла ко мне вплотную,
Помолчала, а затем

Ледяной рукой коснулась
Головы моей седой
И земля вдруг покачнулась,
Словно стала твердь водой.

А глаза её пустые
Сквозь воздушную вуаль,
Синим льдом на мне застыли
И сверкнули, словно сталь.

Сердце, как копьём, пронзило,
В грудь проник палящий зной,
И тогда она спросила:
"Ты готов пойти со мной?

Вижу, ты устал от жизни.
Не пора ли отдохнуть?
Пусть родные правят тризны,
Ну а мы с тобою - в путь...

Мысли пусть тебя не гложут,-
Там, куда пойдёшь со мной,
Для тебя готово ложе,
Саван выстелен льняной.

Собирать в дорогу вещи,
Деньги, злато, - ни к чему.
Не нужна еда и свечи, -
Сам же знаешь, почему.

Кто душой тебя моложе, -
Хлеб положит на стакан...
Ну так что же, ну так что же,
Ты стоишь, как истукан?

Всё в тебе давно уснуло.
Ты как баржа на мелИ."
Изо рта её дыхнуло
Запахом сырой земли.

Пальцы цепкие, как клещи,
Руку сжали, как тиски.
Сердце птицею трепещет,
Кровь ударила в виски.

Холод по спине прошёлся.
В животе, как-будто, схватки.
Клином свет в глазах сошёлся,
А душа упала в пятки.

Тело скорчилось от боли,
Во всех органах озноб,
Но, собрав всю силу воли,
Не боясь разбить свой лоб,

Белой женщине, как сноп,
В ножки повалился
И, коснувшись Её стоп,
Перед Ней взмолился:

"Отпусти меня, прошу!
Я же ещё молод!"
Сам от страха весь дрожу,
Чуя смертный холод.

Гром ударил в небесах,
Дыбом встали волосы.
Со слезами на глазах,
И с мольбою в голосе

Начинаю волком выть:
"Руку отпусти мою!
Я хочу ещё пожить
На земле, а не в раю.

Не хочу с тобой идти
К вечному покою!
Умоляю, отпусти,
На коленях стоя!

Я люблю семью, работу!
Этот свет мне очень мил!"
Я кричал ещё чего-то...
Вдруг мобильник зазвонил.

Я проснулся в своём теле.
Слышу, как часы идут.
Сразу вспомнил: дама в белом
Только что стояла тут.

Я замёрз весь и дрожу,
Как после попойки,
Будто в морге я лежу,
А не в тёплой койке.

В стороны смотреть боясь,
Как кулёк фасованный,
Я лежу, не шевелясь,
Как парализованный.

Я всего-то на минуту
Привалился отдохнуть.
Сон сознание мне спутал
И приснилась эта жуть.

Ты повёл себя не смело,
Не мужик, а так, - слабак!
Испугался бабу в белом
И мифических собак!

Рано жечь, в помин мой, свечи!
Вдруг увидел - и обмяк:
В виде пальцев, на предплечье,
Расплывается синяк...

Взмокла в миг спина от пота,
А на лбу испарина...
Понял я, что жизни квота
Смертью мне подарена.   


*Рисунок из интернета. Художник Здзислав Бексиньский. Польша.