Друзья, благодарю, что читаете, и удивлен, - игнор

"СЫН КРЕМЛЯ Или

Берлин, май 1945 года. Поверженная столица Германии окутана дымом. Скелеты обглоданных войной домов окрашены закатным солнцем в цвет крови и знамени победителя, звучат последние, отчаянные перестрелки, глухие разрывы фауст-патронов, рев артиллерийских снарядов и, наконец, начинается атака Рейхстага!..
     А в это время, по одной из разбитых улиц Берлина петляли две легковые машины. Справа и слева от дороги чадили догорающие грузовики, санитарный фургон, валялись многочисленные тележки с домашним скарбом немцев-беженцев и  раздавленные русскими танками пушки.
Вдруг, невесть откуда прилетевший фугас разнес на части один из автомобилей, а второй едва успел въехать в арку старинного госпиталя и заглох...
Несмотря на то, что кирпичную кладку ближайшего здания крошил очередями засевший где-то на крыше пулеметчик, из уцелевшей «эмки» тут же выскочили советский генерал Козлов, лейтенант Зверева и под градом осколков вбежали в подъезд.
Прикрыв головы планшетками, они бегом поднялись по лестнице, поливаемые разноцветным дождем витражей окон, осколками потолочной лепнины и ворвались в дверь одной из лабораторий.
Однако, пристрелявшийся пулеметчик, расщепил над ними раму окна и генерал завалил свою спутницу на пол, прикрыв ее мощным телом.
Безумство стрелка, крушащего теперь бесчисленные колбы и стеклянные змеевики медицинского кабинета, однако не помешали русским разглядеть, что они не ошиблись дверью - за железным шкафом прятались от обстрела: - Фауст личный доктор Гитлера с ассистентом.
Доктор тоже заметил русских, и что-то хрипло им крикнул...
Генерал отвернулся и сморщившись от отвращения обратился к Зверевой:
-  Что он там каркает? Переведите, лейтенант!
Девушка вытерла рукавом серые от пыли губы и скороговоркой ответила:
-  Он говорит, товарищ генерал, что Ржевской еще не было...
Козлов недовольно глянул на потрескавшийся циферблат наручных часов:
-  Скажите фрицу, чтоб отдал пока снимки.
Наташа Зверева начала было переводить, но, вдруг, запищала от страха - из разбитой клети кинулись врассыпную белые подопытные крысы!..
Зверева даже вскочила, но новая очередь раздробила над нею огромную фарфоровую емкость, и рухнув на колени, она рванула к двери.
Генерал пришел в неописуемую ярость:
-  Назад, девчонка!
Лейтенант мгновенно очнулась, и круто развернувшись, брезгливо отшвыривая грызунов,  поползла к немецким медикам.
Фауст сразу отдал ей пакет рентгеновских снимков и хотел что-то пояснить, но пораженный смолк -  в лицо его ассистента ударила струя кислоты из накренившегося змеевика и
лицо бедняги моментально обезобразилось: - обнаружились десны, вытек глаз...
Наташа снова, в ужасе, закричала.
Ассистент же, в длинном прыжке выбил дверь и скрылся, а в её проеме появилась Ирина Ржевская:
-  Товарищ генерал, поручение выполнено. Футляр доставлен в целости - вот!
Козлов сплюнул кусок штукатурки и довольно просипел:
-  Благодарю за службу, товарищ кореспондент!
За спиной девушки, жуткой тенью метнулся куда-то ассистент Фауста, но она лишь браво щелкнула каблуками, раздавив при этом крысу:   
-  Служу Советскому Союзу!
-  Я доложу о вас лично Сталину.
-  Благодарю!
-  Вы поедете с нами?
-  Нет, мне необходимо срочно вернуться в штаб.
Генерал лежа козырнул:
-  Прощайте!
Ржевская, крутнулась на месте, задавив еще пару крыс и выбежала в коридор.
     Неожиданно пол лаборатории вспыхнул синим пламенем – загорелся спирт! Одежда русских мгновенно воспламенилась. Они вскочили, и сбивая огонь, бросились в коридор, а Фауст помчался следом.
Там, прямо возле их ног, рухнул вниз взорванный лестничный пролет и сквозь пыль, грохот, дым, донесся из отдаленного кулуара госпиталя нечеловеческий рев ассистента Фауста. Доктор в ужасе схватился за голову, крикнул руским: - Ауфидерзейн! - И  бросился на помощь коллеге.
Железный Козлов не ответил, - он приказал Зверевой ухватиться за арматуру и начал спускать ее во двор.
Тут ухали взрывы, пулемётные строчки грызли останки стен здания, а из выбитых окон госпиталя полыхал огонь. Наташа присела...
Страдая от падающих на голову и плечи кирпичей, генерал свинтился во двор по искорёженной водосточной трубе и, схватив девушку за руку, потащил к машине.
                ***
… И опять петляла по вечерним, разбитым улицам Берлина, лёгковушка генерала. Он был за рулем, а лейтенант Зверева строчила из автомата по выбегающим на шоссе фашистам. Вдруг, - взрыв! Отлетели и колесо, и капот машины, она мгновенно потеряла управление и перевернулась.
Мимо прилегшей на крышу «эмки», промчался и скрылся в дыму хохочущий фашистский мотоциклист с фауст-патроном в руке, а через разбитое ветровое стекло, стеная выползла наружу Наташа. Она осмотрелась по сторонам – нет ли вблизи еще фашистов, и попыталась вытащить из машины генерала. Поздно!.. На губах его пузырилась кровь, он высунул в окно кулак и с трудом проговорив: -  Лично Сталину, совершенно секретно! – Закрыл глаза...
Зверева ахнула, с трудом разжала пальцы генерала, взяла небольшую коробку, обтянутую кожей и быстро спрятала за запазуху.
И снова взрыв! Девушку отбросило в воронку и последнее, что она вновь услышала, был генеральский завет: - Челюсти Гитлера, - лично Иосифу Сталин...» – На этом Наташа потеряла сознание.
         
ЯВЬ...      

Лишь ночью лейтенант Зверева пришла в себя от непонятного частого пощелкивания и тихого воя...
В воронку, где она лежала полузасыпанная землей, осторожно сползал огромный пес... В свете луны, грудь его блестела от множества наградных медалей, а голодные глаза злобно горели. Наташа медленно потянулась к кобуре... Заметив это, пес на секунду остановился, потом страшно оскалился и, пригнув к земле морду, прыгнул на девушку.
Она же, мгновенно выхватила пистолет и трижды выстрелила. Пес рухнул у ног Зверевой и забился в агонии. Всхлипывая от пережитого ужаса, Наташа спрятала оружие, с трудом прикурила папиросу и бессильно откинувшись  на спину глубоко затянулась, прикрыв глаза...
И вдруг, возле самого её уха, вновь раздалось костяное пощелкивание! Девушка вскрикнула - в раскрывшемся футляре цокали челюсти Адольфа Гитлера! Зверева провела дрожащей рукой по лицу, отгоняя наваждение:
-  Бред какой-то... Изыди!
Она брезгливо сунула в кровавый сувенир окурок, на что челюсти благодарно скрипнули, сомкнулись и сделали затяжку!..
Наташа захохотала как безумная, но тут сверху посыпались комья земли и лейтенант захлопнув футляр, вскочила.
На краю ямы стоял немецкий офицер и ласково ей улыбался. Зверева вновь потянулась к кобуре, но он игриво погрозил пальцем в черной перчатке:
-  Не надо... Успокойтесь, фрейлян!
Голенища его сапог блестели как песьи медали, а мундир ладно облегал стройную фигуру. Наташа почему-то переспросила:
-  Что, что?.
-  Успокойтесь, – Гитлер капут! Пойдемте, здесь оставаться опасно…
Спрыгнув в воронку, он подхватил под  руку, опешившую от всего происходяшего с ней девушку, и помог выбраться наверх:
-  Туда, в дом. Не бойтесь, камрад…
-  Данке.
-  Я так и знал, что вы говорите по-немецки.
-  Откуда?
-  Слишком хороши для боевого офицера и не держитесь за пистолет - обойма его, наверняка, пуста. Я – друг, фрейлян, шнель, пойдемте!
Зверева повиновалась.
                ВРАГ РЯДОМ ...
Метрах в ста от дороги, фицер и Наташа протиснулись в пролом стены и оказались в меблированной спальне. Над старинной кроватью «парил» огромный металлический орел, а в углу чуть шевелилось от сквозняка полуразвернутое знамя Рейха.
Офицер подвинул девушке стул, она присела, а он закурил. Огонёк зажигся... (эта киноповесть опубл на моей стр. )