Последняя песня Робину Гуду

Шервуд вырублен. Слышал, Робин?
Такая тоска-печаль.
Твой повод напиться равно удобен
извинениям палача.

Шервуд теперь — гробы и Икея,
крест ‘собери сам’,
клюшки для гольфа, поло, хоккея,
шоссе и универсам.

Лес наш распят на сваях из стали,
на нет сведены холмы.
Баги и феи плесенью стали,
чем теперь станем мы?

Что с нами будет — с лесным народом —
вивисекторы и костры?
Неважно, ведь знаешь, чьего ты рода —
пули для всех быстры.

И огню, Роб, насрать, ты куст или накер,
или Король Охот —
плеснет из цистерны и выжрет все нахер,
до самого дна болот.

Робин, пи*дец нашим вязам и кленам,
верескам всех долин.
Келпи последний попал к зеленым,
и месяц уже — дельфин

в каком-то питомнике. Эй, ты слышал?
Кернун сошел с ума.
Славный был парень, да весь вот вышел
у срытого в ноль холма.

Что ни подменыш — то бл*дь человечья
Что челевечье — враг.
Так и Мерлин с Артуром извелся встречей,
наивный слепой дурак.

И где он теперь? В баснях да сказках,
старик с бородой — ну смех —
добренький дед в королевских окрасках.
А мог ведь спасти нас всех.

Шервуд мертв, ты ведь в курсе, парень?
Или тебе плевать?
Эй, есть кто разум здесь, в этом баре? —
Робу не наливать.

Что ты так смотришь, княжна в обидках,
я что-то не то пою?
Знаешь что, Робин, ты просто пытка,
до того, что я тоже — пью.

Дерьмовый здесь портер — одно расстройство,
как баргест нассал в стакан.
И ты, Роб, дерьмо. Все твое геройство —
что против меня — капкан.

Послушай меня, вспомни Шервуд, Робин.
Вспомни, ну кто ты есть.
Ты раньше ведь сам был огню подобен,
ты весь был как бой и месть.

~*~
Шервуд вырублен. Слышишь, милый?
Ярость оставь в залог.
Ты заканчивай пить и бери макмиллан,
все ж таки ты стрелок.