Поздний вечер

Жаркий летний день окончен,
Скучный, нудный и обычный,
Предавался, но не очень,
Размышлениям привычным.
Летом пишется не слишком
Продуктивно, бойко, складно,
Ведь в жару крутить умишком,
Как-то, знаете, накладно.

Опустился вечер в мире,
За округою слежу.
Метр сорок на четыре
 тот балкон, где я сижу.
И в соломенное кресло
 рядом с маленьким столом
Загрузив с комфортом чресла,
размышляю о былом.

Я, конечно же, не Герцен,
 хоть и дважды эмигрант,
Но друзьями был отмечен
стихотворный мой талант.
Есть, пожалуй, склонность к прозе,
 но в другое время года.
Проза – это при морозе,
Духу бодрости в угоду.

Летом, будь оно не ладно,
ветер западный тепло
Нам приносит, а прохладой,
если очень повезло,
То восточный ветер веет
 шёлком ласковым в лицо.
Парк пространный зеленеет
 предо мной полукольцом.

Наш балкон на север смотрит,
Что в нормальный светлый день
Настроение не портит,
Там нет солнца, воздух, тень.
Но, когда в разгаре лето,
Долго там ты не протянешь,
Яркость солнечного света
 Тенью в полдень не обманешь!

Вечерком, спиной на запад,
Я сижу в разрез потока.
Аппетитный сдобы запах
 ветерком несет с востока.
Там соседка-недотрога,
 любит к ночи кулинарить,
Правда, нынче, Богу слава,
не взялась мясное жарить.

Летний вечер жаром дышит,
мошкара поет, звеня.
Их фонарь, под самой крышей,
отвлекает от меня.
Кружат там веселым роем,
что от света весь ослеп,
Мышь летучая стрелою
прорезает их вертеп.

Мышь со свистом рассекает
Перепончатым крылом
Воздух. Мошки погибают
В поле ультрозвуковом.

Шелестят деревьев кроны,
так отсюда слышно мне,
В темноте. На них вороны
 гнезда вили по весне.
Без ума, конечно, свили,
тут ведь всё не просто так,
Потому, как местный филин –
мастер-асс ночных атак.

И в своем бойцовском деле
понимает смысл и толк,
Он ворон крупнее в теле,
сверху пал и уволок.
А крикливые дурёхи
поднимают гвалт в ночи.
Что за ахи, что за охи!
Проворонил, так молчи!

Гнезда их открыты сверху,
ну, а филин – не дурак,
Облетает зону эту
светлым днём не просто так.
Я, понятно, весь вниманье
в уголке своём сижу,
И в волненьи, с пониманьем
за побоищем слежу.

Птичник наш горланит злее,
всей колонией кричит.
Взмыл над парковой аллей
Филин с жертвою в ночи.
Пять минут прошло, умолкло
на деревьях вороньё,
Это ж надо, шея взмокла,
от напряга, ё-моё!

Хищник промахал крылами.
Мощь – ведь, просто чудеса!
Над фонарными столбами
 тень скользнула в небеса.
Затухает вечер, поздно,
город смолк, в конец усталый,
В темном небе вижу звезды,
самолетные сигналы,

Росчерк двух метеоритов
Небосклон продрал мгновенно.
День в таком блаженном ритме
завершён обыкновенный.
Я в своем любимом кресле
 задремал, к ночной нирване,
Ждёт меня с подушкой вместе
плед на кожаном диване.