Двадцатое. Июнь. Твой первый день

Сороковой... ты за год до войны
Отметила свой первый день рождения.
Гражданка удивительной страны,
Носительница твёрдых убеждений.
Но местный поп тебя крестить не стал
Не потому, что ты держала спинку...
А потому, что, нет на нём креста!
Не поделили узкую тропинку
В широком поле зимнею порой,
С моим большим авторитетным дедом...
И бабушкой,  беременной тобой,
Что, как назло, тогда шагала следом...
Спросил: Чей отрок? И услышав чей,
Осёкся, оттесняя от купели.
И заперся... исполнившись очей...
Уговорить, короче, не сумели...

А через год мой дед ушёл на фронт,
Оставив дом и мирные заботы,
Он бедным не был, не был жадным он,
Но не оставил дома даже фото...
Одна на всех огромная беда.
Тягучий пост на липовых лепёшках,
Всё как у всех. Голодные года. 
Лишь горя досыта, всем до последней ложки.
Взирал на это молча Бог с небес...
И каждый, как умел, так горе мыкал.
И выручал немного русский лес
Грибами, ягодой, травой, дровами, лыком...
Умельцами сплетались лапотки,
Хватало и смекалки и сноровки,
Повязывались девичьи платки
На рано повзрослевшие головки...
Ещё, для большей девичьей красы
Приматывали юные девчушки
К многострадальным пяткам ног босых
От ниток деревянные катушки.
Деревней на высоких каблуках
Выхаживали важно, величаво...
Недаром прочно держится в веках
По всей земле красавиц русских слава.
В снег - валенки, в распутицу в лаптях,
Без обуви, когда дрожит от жара
Нагретый воздух. Годы пролетят,
Лишь в техникуме первых туфель пара.
Немыслимо урезав рацион,
На пшонке, на остатки от стипендий,
Чтоб по посёлку скромный моцион
В такой дали от лондонского денди...
На выходной срывалась вечерком
И переплыв Ветлугу, в стиле ретро
Бежала всю дорогу босиком
До дома, лесом, тридцать километров.
Но, гордость возбудив в учителях,
Ополоснув от пыли ноги в Нее,
По Панино степенно шла в туфлях!
В лучах заката и когда стемнеет...

Отличнице с начала до конца
Стипендию студента не платили.
Платили за погибшего отца,
На выбор предложили или - или.
Реальность, закалив иммунитет,
Лечила боль, как горькое лекарство.
В обиде и в нужде, и в тесноте.
Не посидишь на шее государства...
Не вырвешь из прижимистой руки...
И своего, когда кругом всё наше...
Ты выжила всем нормам вопреки
На воздухе, воде и пшённой каше.

Большая жизнь. Отец. Любовь... И я!
Потом мой брат! Опять любовь и внуки!
И правнуки! Ты - Родина моя...
Твои большие бережные руки
От чистых половиц вели, подняв,
Ходить меня учили понемногу,
И показали, нежно приобняв,
Надёжную и верную дорогу.
Шагай , пиши свои страницы, Жень...
И я писал, и ты их прочитала...
Двадцатое. Июнь. Твой первый день.
А через восемь дней тебя не стало...

20.06.2020