Глава восьмая

1.

Эх, Чичиков! Ему б – уехать,
в Симбирск, Рязань иль Кострому...
Но нет, губернские утехи
вскружили голову ему.

2.

И он на месте оставался,
поддавшись мнимому теплу;
чего хотел? не тур же вальса
на губернаторском балу...

3.

Уж он, наш «миллионщик» мнимый,
дождался, Пушкину под стать,
эпистолы от анонима:
«Нет, я должна к тебе писать!

4.

Что наша жизнь? юдоль печали.
Что свет? холодная толпа.
Давай сбежим в иные дали
от вавилонского столпа,

5.

где люди в кучах, за оградой,
в неволе душных городов
не дышат утренней прохладой,
ни вешним запахом лугов!

6.

Две горлицы грустя укажут
тебе, мой друг, мой хладный прах...» –

и прочие еще пассажи
в кудрявых этаких стихах...

7.

Но вот и бал! Букет сюрпризов,
парад матрон и примадонн;
грузинский князь Чипхайхилидзев;
мазурки, вальсы, cotillon;

8.

намёки, тонкие чертовски;
француз Куку, рыжеволос;
Беребендовский, Перхуновский –
всё поднялось и понеслось...

9.

И вдруг – раздался смех зловещий,
нетрезвый и глумливый рёв:
«А где ж херсонский наш помещик?..» –
Конечно, это был Ноздрёв.

10.

«А, Чичиков, фальшивый барин!
Удачно ль мёртвых сторговал?» –
Ноздрёв, в своем репертуаре,
не медлил учинить скандал.

11.

Он вмиг был выгнан, оконфужен;
но Чичиков – стал скучен тут,
поник, едва отведал ужин
и убыл в жалкий свой приют.

12.

Но до конца еще не ведал,
насколько плохи-то дела:
Коробочка – вот непоседа! –
в тот вечер в город прибыла;

13.

у протопопа, хлебосола,
пристроилась накоротке
(в дому за церковью Николы
на Недотычках, в тупичке) –

14.

и приступила к выясненью,
кака;я мёртвых душ цена,
и, по незнанью иль затменью,
не промахнулась ли она.

* * *
15.

...Хоть за окошком – утро ранье,
успела протопопша уж
шепнуть соседке, Софь-Иванне,
о скупщике загробных душ;

16.

а та – к подружке, прокурорше,
к Аннэт Григорьевне скорей;
стал инцидент мрачней и горше
в переложении у ней;

17.

две дамы, словно в лихорадке,
всего сюжета спряли нить –
и кинулись: свои догадки
по городу распространить.

18.

Засуетился город в раже,
из нор повылезли на клич
пенёк Сысой Пафнутьич даже,
Макдональд Карлыч, старый хрыч, –

19.

как будто на ухи расхлёбку
из двухаршинных стерлядей,
приобретённых врасторопку
всем миром за 500 рублей...

20.

И все философы повально,
что населяли город N.,
попали, скажем фигурально,
к одной из двух концепций в плен:

21.

старалися матерьялисты
найти, в чём с мёртвых барыши;
иные же, с душою чистой –
порыв здесь видели души...

22.

Конечно, речь идёт о дамах,
они – наш пламенный отряд!
На суть событий тех же самых
у женской партии – свой взгляд:

23.

мол, души те – absurde вприскочку;
а Чичиков – сатир почти,
он губернаторскую дочку
решился тайно увезти;

24.

при сватовстве по политесу –
отказ, вишь, матерью был дан,
поскольку прежде у повесы
и с нею тайный был роман;

25.

жена, которую он бросил,
письмо прислала, всё в слезах,
и губернатор в сём вопросе
стал тоже против вгорячах;

26.

вот Чичиков, втянув Ноздрёва,
побег и сочинил как раз;
а души эти... право слово,
прикрытье для отвода глаз!

27.

Другая партия, мужская,
судить взялась по существу...
Но тут мы, сей роман верстая,
начнем отдельную главу.