Глава седьмая

1.

Наутро, соскочив с постели,
считает Чичиков свой куш:
он стал почтеннейший владелец
четырехсот почти что душ!

2.

Скорей! оформить их по штату!
до самой крохотной души! –
и он в гражданскую палату,
забыв про завтрак, поспешил.

3.

Иван Григорьич, председатель,
там пребывавший во главе, –
уж Чичикову стал приятель
заране, во второй главе;

4.

начальственной красуясь силой,
он сладить дело дал приказ;
да Собакевич и Манилов
уже явилися как раз;

5.

ах да, Коробочка и Плюшкин...
но вот – поверенные их;
а Трухачевский и Бегушкин
пошли в свидетели на чих;

6.

Иван Андреевич, почтмейстер,
был также зван, и не перечь!
(он был по прозвищу известен
«Иван Андрэйч – зи шпрэхэн дэйч»);

7.

попал в свидетели без споров
и протопоп отец Кирилл;
500 рублей казённых сборов
герой наш тут же уплатил...

8.

Ну, Пал Иваныч, Бог вам в по;мочь,
купили тыщ на сто крестьян!
(А секретарь Иван Антоныч
«спасибо» опустил в карман.)

9.

Теперь – покупку вспрыснуть вместно,
иначе – будет не ахти;
а с этим надо – уж известно! –
к полицеймейстеру идти.

10.

И точно: Алексей Иваныч
квартальных кликнул – и в момент
имели наши бонвиваны
от ряда рыбного презент:

11.

там были балыки, севрюжки,
белуга, сёмга, осетры,
селёдки, языки, копчушки,
все виды паюсной икры...

12.

И кухня тоже не отстала:
был с головизной расстегай,
да пряженцев сортов немало,
пирог с груздями, – налетай!

13.

Взлетали дружно рюмки с водкой,
шипел шампанских фляжек хор;
бутылок с рейнским вздох короткий,
венгерского тугой напор...

14.

И Чичиков, в душевном взлёте,
изящно опершись на стол,
«Посланье Вертера к Шарлотте»
вдруг Собакевичу прочёл

15.

(которое, по слухам, Ленский,
когда сбирался на дуэль,
приплёл, по моде деревенской,
в письме к своей mademoiselle):

16.

«Иду в объятья вечной ночи,
на землю хладный упаду;
Творенье смертью опорочив,
быть может, окажусь в Аду;

17.

поглотит медленная Лета,
забудет мир меня, – ну что ж!
Придешь к надгробию поэта
и нежную слезу прольёшь...»


18.

Но – стоп: увлёкся он немножко,
и как-то даже клонит в сон...
Adieu! На прокурорских дрожках
в гостиницу уехал он;

19.

и там, велев для переклички
построить купленных крестьян,
уснул в одежде, – с непривычки,
он в жизни не бывал так пьян!..