Совиный июнь

По пути с Диамонд-Сити,
Который Волшебница сторожит
И чарует, завязались нити,
Которых иной и не проследит.

Сначала на тротуаре
Пустынном остановила носорогуша:
В светоэлектричеcком ударе
Шевельнуться еле могущая.

Домой принес, как в том
Детстве, предложил гостинца.
Еда, пахнущая котом?
Недостойно маленького принца.

Проползла под подносом,
Вдоль Платонова - к звезде,
Остановилась. Немым вопросом
Намекая, когда уж быть езде -

На волю! И, пожалуй, в Карьер -
В твою детскую страну,
Где недавно, в полусонном октябре,
Гусеница Марина сну

Не хотела отдаться прежде
Срока. И так была другому сном
И жизнью в надежде,
С жизнью не смежной, в одном

Не давая сомнений жизни:
В стихе, не по поверхности текучем,
Но в той оторванной вышизне,
Секущем молнией по тучам,

А по земле - подавно,
Оставляя такой след тоскливый,
Который с сором плавно
Смывается под мятущем ливнем,

И так плавно память несет
Вместе с потоком тем кругом
По углам пообтесанных забот,
И вот - акация, - носом и ртом -

Не насыщает заботное море.
Или вот же, напротив, нулю
Равно кругосветное горе,
И только навес в темноте из - Люблю,

И только дальше шаг
Безбрежный, иль по тому берегу,
Где о летучих мышах
Я речь заведу и о совах, улицу Серегу-

ву немного подмяв под себя
Для лучшей трансляцьи эфиру,
В котором, тоскливо скорбя,
Совы бесятся с мышиного жиру.

Хотя с трудом в это можно
Поверить, и есть предположенье,
Совы тоскуют так неосторожно,
Потому что в городе Звезды Рожденье.