Пчёлочка златая. фольклорная тетрадь xxvii

Владимир Попов

ПЧЁЛОЧКА ЗЛАТАЯ

(фольклорная тетрадь)

часть XXVII


122. То ль в небе ангел пролетит

То ль в небе ангел пролетит,
иль это облако растает…
И лунный свет здесь не блестит,
а удивительно мерцает.

Как будто времена иные –
река, прозрачная до дна…
И все кругом давно родные:
деревья, церковь. И луна…


123. Домик низенький стоит

Домик низенький стоит
у широкой речки…
Тайну старую таит
домовой за печкой.

Время сказки настаёт
в предрассветной рани.
Дом как будто бы плывёт
в утреннем тумане.

И плыву я в доме,
словно на пароме.


124. Что-то ветреный Федул

Что-то ветреный Федул
снова с севера подул.

Нам тут для разбега
не хватает снега!

Распустили ветры крылья –
дуют понапрасные.

У нас крокусы раскрылись
белые да красные.

И полночи не спала
девонька бедовая:

уже косу заплела
с лентою бордовою.

Скоро птицы запоют,
как на воле пленницы…

В нашем северном краю
жизня переменится.


125. Элегия

Как дальний свет,
как отблеск милый –
ещё в том времени
побыть.
Ведь что-то было,
что-то было,
такое,
что нельзя забыть.

Там, где-то
в молодости ранней
какой-то тихий
старый дом.
Ещё цветёт
цветок герани
за занавешенным
окном.


126. Погасли сонные созвездья

Погасли сонные созвездья,
и солнце расточило свет…
Открылись новые известья.
И день настал. Созвездий нет.

Но где-то там, в дали безбрежной
они мерцают… Позови!
(Когда-то в молодости нежной
мы тосковали по любви).

Но ночь придёт, и в дали мглистой,
в непостижимой той глуши,
они восстанут, словно искры,
на дне восторженной души.

И в этой жизни упрощённой
пройдёшь, как мальчик по росе…
И мир, Любовью освещенный,
предстанет в искренней красе.


127. Половодье

Половодье! Половодье
ходит в нашем огороде.

Речка вышла и, – ага! –
затопила берега.

Говорит:
– Не жалуйся, –
здравствуйте, пожалуйста!

Вот такая вот петрушка:
рыбы полная кадушка.

Подплывает кум на лодке:
на носу сидят молодки.

Он хохочет без усталки:
– По две гривенны русалки!

Тра-та-та да тра-та-та! –
уезжают в ворота.

То ли пьяны, то ли… или, –
уток чуть не раздавили.

Идивоты дикие
с нашенской Маврикии!

А они помчались сходу
понавстречу теплоходу.

Теплоходик фырь да фырь,
как на заднице волдырь.

Тарахтит-воняется
(тут я извиняюся!)

На нём едут два буржуя,
колбасу вчерашню жуя.

Запивают пивою,
что мочой козливою.

Лодка к борту подъезжает,
девки жалобно визжат.

Просят христорадненько:
– Дай колбаски, дяденька!

А буржуи-уркаганы
колбасу суют в карманы.

Лыбятся, сердечные,
как козлы увечные…

И уплыли по теченью…
Кончилося развлеченье.


128. Тень-тень-теребень
             (плясовая)

Тень-тень-теребень!
Вышли восемь деревень.
А за ними три села,
да молодка весела.

Тень-тень-теребень!
Подходи, кому не лень.
Мальчики игривые,
девочки пугливые.

Тень-тень-теребень!
Оперлися на плетень.
Плетень завалилася –
вся поизносилася.

Тень-тень-теребень!
Вдень фуражку набекрень.
На бекрень-бекренюшку,
чтоб привадить Фенюшку.

Тень-тень-теребень!
Чешет голову гребень.
Гребешок-гребулечка
нашей красотулечке.

Тень-тень-теребень!
Сапоги-то хоть надень –
пляшет неумытыми
босыми копытами.

Тень-тень-теребень!
Напоролися на пень.
Ох, пенюшечка-пенёк,
молчаливый, как Ванёк.

Тень-тень-теребень!
Наливай стаканы всклень.
Буду с девой русою
рукавом закусывать.

Тень-тень-теребень!
Мы пропляшем целый день.
И ещё немножечко
у того порожечка.

Тень-тень-теребень!
Распустилася губень.
Если мы не надоели,
то придём на той неделе.