Далёкое прошлое

      Гуляние в саду


Когда уже всё кончено и даже
никто не предлагает пятачка,
в любом саду, хотя бы в Эрмитаже,
ты волен по песку пройтись – пока.

Ещё тошнит, и выстилает душу
из трюмов безобразный едкий дым,
но ты причалил, ты ступил на сушу.
И всё стоит, покамест мы стоим.

Но стоит шаг ступить – и всё слетело
с осей, и с барабанчиков, и с чек,
и отбивает жестяное тело
в моём мозгу игру: «се человек».

Пока – не отстучат все пункты сметы,
не отскрипят все жестяные па. –
Но можно верить. Можно есть конфеты.
И можно жить – и можно жить пока.


Подводное плавание


Наверху останутся живые,
разом потускневшие огни.
Вижу маяки сторожевые.
Снизу надвигаются они.

И в холодном световом размыве,
словно в закольцованном кино,
женщины исчезнувшее имя
на обломке мачты зажжено.

Города из пепла и из ила,
косточки из тела твоего,
а ещё любовь: она остыла
и мертва. Но это ничего.


      Снег


Белым на белом и на ином
линии чертит снег.
Снова такое идёт кино:
«я ещё человек».

Я ещё не нарисован на
асфальте, где ты идёшь,
я ещё маленькая страна,
я ещё не чертёж.

Не называй меня и не зови –
вызовешь клочья их:
классиков клеточек меловых,
точек и запятых. –

Снова, как лошадь, стоит зима,
с хрустом вгрызаясь в лёд.
С неба за шиворот и на дома
медленно снег идёт.

Бедная жалость ляжет костьми
к этой земле в снегу.
Если ты даже будешь просить,
не бойся, не убегу.

Встанешь в окне, уйдёшь из окна,
жизни в комнате нет,
но свет всё же падает, и стена
вычерчена в тот свет.

Встанешь, как я, встанешь, как ты,
снег ещё полон тобой,
снег ещё полон своей простоты,
встанешь так, как любой.


      Губная помада

Губная помада
(размазывать, значит, нельзя).
Глядишь – но не надо
глядеть мне в пустые глаза.

Отмерено время –
но в этом загадка любви!
Со мною, со всеми –
ну что же, щелкунчик, живи!

Ты птица на ветке,
ты чудо среди образцов. –
Лисичкой из клетки
томительно смотришь в лицо. –

Разрубленный день и –
слова, выражение глаз…
Мелькающей тенью
сорвалась и оборвалась.

Ты вольная птица,
мелькнула, была и ушла,
спеша раствориться
за корочкой твёрдой стекла.

Но только не надо
не надо меня сочинять,
штрихами помады
вычёркиваясь из меня.


      Дерево. Вспышка

Вспышка из листьев и веток и ветер.
Дерево прямо дрожит.
То ли проносятся ангелы-дети,
то ли простые стрижи.

Вот под ударом лапок коротких
ветка качнётся, и вот
в воздухе лист наподобие лодки
прямо ко мне поплывёт.

Прямо сейчас оторвутся от сердца
розовые облака,
ветер, вздымающий вихрик на бровке
из шелухи и песка,

этот вот лист, переломленный тонко,
с спящей букашкой на нём,
невероятная ручка ребёнка
с пальчиком с синим пятном.