Гольфстрим, или колыбельная

Пьяным гекзаметром вечером, после казённых пяти,
к краю вертлявой грохочущей сцены подходишь ещё Афродитой.
Падаешь в кресло-ракушку обратною пеной жемчужной.
К небу глаза добираются -> окна бьют -> чайками кружат -
ведь невозможно пресытиться нежным, прозрачным и пресным!..
Так и уснёшь в накренённом штормами стареющем кресле -
выпал из днища четвёртый - колёсико-кит.

Подоконник стыкуется с линией 
горизонта
над морем будто бы - 
заливается спальный район.

Бремя жизни (оно же время),
сев на пуфик, мне нудно
бубнит,
теребит возле пуговок
вкрадчиво
берега - бугорки запястий,
льётся в жилы уже настой-чиво(?),
бьётся в стенки резиновым мячиком:

я твоё я твоё я твоё
отвоёвывай 
каждую пядь 
для синего неба моря 
у дома-казармы 
напротив 
у дел несгораемых 
в рыхло-
асбестово-серых лохмотьях...

Рост 
растений морских прибил, 
словно дождь к земле,
алчность волчью.
Заструилась ночь, 
тихий звук-нырок:
реквизитные крылья -
в волны,
всех тональностей тонны стонов...
Эту взвесь наших вен зелёных
океан греет в гриле
"Гольфстрим".

2000 г.