О странствиях души...

Закат. Последний месяц лета
Уже спешил воссесть на трон;
В поход рвалась душа поэта,
Призрев покой, забыв про сон.
За тридцать зим, как за мгновенье
Душа сподобилась постичь
И взлёта огнь, и хлад паденья,
И сладкий мёд, и горький бич;
Казалась радостной и смелой,
Подобно птице в небесах,
Всегда была хрустально-белой,
Но стала меркнуть на глазах.
Пророчат бренные соблазны
Не долгий век сплошных утех,
Мол, все грехи не так опасны,
Когда вино рождает смех.
Но тут же вторит добродетель:
«Не пробуй сладостных отрав!
Господь-судья, Господь-свидетель,
Он не одобрит праздный нрав!»
Вот так меж ангелом и бесом
Металась бедная душа,
Внимая спорам с интересом,
Свободой выбора дыша.
А в пору с тем, поэт-мечтатель,
Слуга любви, своей души
Бессмертной смертный обладатель,
Творил стихи в ночной тиши.
По водам творческих мечтаний,
В своём невидимом челне,
Не убоявшись испытаний
Скользил он в рифмах, как во сне.
Луна смущённо улыбалась,
Как молодица на пиру,
Когда бумага отдавалась
На милость вещему перу.
На зов священного искусства,
Венчая благость и грехи,
Вздымались искренние чувства
Переодетые в стихи.
Скитаясь в облачном пространстве,
Нарушив времени запрет,
Вселенной, в праздничном убранстве,
Служил безропотно поэт.
Он шёл стезёй своих героев
И с ними трудности делил,
Бесстрашно воспевал изгоев,
Сердца людские теребил.
Он слыл искусным менестрелем
Средь гордой знати и вмиру,
Его встречали крепким элем
И прогоняли поутру.
Он много странствовал по свету,
Слепую волю дав ногам,
Скакун Пегас дарил поэту
Прогулку к дальним берегам.
И песня звонкая струилась
Подобно звону серебра,
В ней небыль былью становилась,
По воле прыткого пера.
Но ветер вдруг переменился
И парус крепкого челна
В туман бесследно погрузился,
И воцарилась тишина.
Нарушив тайную границу,
Чтоб правду с вымыслом связать,
Перелистнув судьбы страницу
Мечтатель принялся писать…
О том, как выйдя из тумана,
Он крикнул с носа корабля:
«Спешу сквозь козни океана,
К тебе, ирландская земля!»
Затем, поведали чернила
Всю быль, до самого конца
Про то, как огненная сила,
Воспламенявшая сердца,
Открыла путнику дорогу
И завела во глубь веков,
Где у костра молились богу,
Точнее, множеству богов.
То были кельтские друиды -
Старинной магии жрецы,
А вместе с ними их филиды -
Певцы, пророки, мудрецы.
«Моя судьба, моя стихия!-
Шептал поэт, поймав кураж,-
Простит ли мне святой Мессия
Такой языческий вояж?
Сочтёт ли низменным пороком
Души неистовую страсть
К старинным призрачным истокам,
Из коих я напился всласть?
Прервите томные моленья,
Белобородые мужи,
И уделите три мгновенья
Слуге взволнованной души…
Согрейте  сердце  тёплым  мёдом
Живых легенд, бессмертных саг!
Я из другой эпохи родом,
Но древней мудрости не враг.
Пропой мне старец седовласый,
Сжимая арфу на груди,
О том, как Балор одноглазый
Этлинизмаял взаперти.
Пусть стынет кровь от разговоров
Про то, как много лет назад
Паритолон изгнал фоморов
С ирландских гор обратно в ад.
Поведай мне о Конхабаре -
Вожде Уладских смельчаков,
Пусть вспыхнут вновь в священной Таре
Огни языческих костров.
По волшебству сакральных песен
Воспрянет грозный Кухулин,
Возглавит бардов Талиесин
И Байле влюбится в Айлинн.
Падёт угрюмая завеса
Мирских сомнений и невзгод,
И феи призрачного леса
Затеют шумный хоровод.
Вернись, бессмертный бард-сказитель,
Достопочтенный Оссиан,
Отважный, доблестный воитель,
Развей забвения туман.
Прочти мне сагу о МакЛире
И сказ о том, как триста лет
В потустороннем древнем мире
Ты жил и счастьем был согрет.
А возвратившись в лоно смуты
И в одночасье постарев,
Свои последние минуты
Провёл средь писарей, успев
Поведать Патрику святому
Секрет своих ушедших дней;
Прижавшись к дубу вековому
Я жду поэзии твоей!
Пусть кельтский дух, что в каждом древе,
В реке и в отблеске огня
Поможет мне забыть о гневе,
Исполнит мудростью меня.
Стремленье к внутренней свободе
И вера в свой духовный путь,
Учтивость к Матери - природе –
В том Божий промысел и суть!»
Как через лес ручей глубокий,
Из пор гусиного пера,
Бежали искренние строки
Всю ночь до самого утра.
Ещё немало грёз сулила
Души волшебная струна,
Но вдруг закончились чернила
И песнь была завершена.
Сомкнув  глаза, поэт-мечтатель,
Сказал душе своей живой:
«Я лишь счастливый обладатель,
Но Бог Отец - владыка твой!»
Все души с Господом едины
И в каждом есть его черты.
Лишь предрассудки, словно льдины
В холодном море суеты,
Нам заслоняют путь к причалу,
Сулят проклятье и позор.
Подчас, вернуться бы к началу
И устремить в былое взор,
Чтоб избежать в своём грядущем
Грехов содеянных до нас.
Господь во всём живом и сущем,
А совесть – это Божий Глас!
Хвала не ждущим воздаяний
И благочестию хвала,
Что прорастает из деяний
Лишённых корысти и зла.
Душа -  стремительная птица,
Безбрежной вечности сестра,
Вольна в момент преобразиться,
Исторгнув магию добра.
Благодаря достойным книгам,
Но больше собственной стезе,
Душа взрослеет с каждым мигом,
И вот, уже во всей красе,
Она, с любовью вдохновенной,
Готовит гнёздышко во ржи
Для новой маленькой вселенной -
Ещё неопытной души!
Рассвет. Последний месяц лета
Уже вступил в свои права.
Душа уснувшего поэта
На крыльях снов и волшебства,
Оковы скинув, как браслеты,
Опять спешила вглубь веков,
Чтоб подсказать ему сюжеты
Для новых песен и стихов….