белый венок с белыми лентами и надписью Отошедшему

у нее родился  мертвый ребенок,
и она умерла... от заражения крови.

Еще не зная,
что умирает,

увидела, что на теле появились  черные пятна,
подумала, что это синяки от царапин.

Она была еще жива, но уже без сознания,
когда на лице появились раны,

начали  разлагаться губы, 
все зубы

почернели,
и только один  вставной оставался белым.

Ее муж, когда все понял,
кричал, что он "не хочет...".
               Но вдруг повеселел, и успокоился

*
Я вдруг поняла:
он решил убить себя.

Когда началась  агония,
он был весел, спокоен.

Её Мать была у нему несправедлива:
кричала,  что это он убил ее.

Кивая головой, он соглашался: "да, я  убил".
Никто, кроме меня не видел:

он написал записку
и вложил в записную книжку.

*

У нас оставалась бутылка шампанского,   
мы пили в соседней комнате, а его брат все спрашивал:
 
"Он ничего не сделает с собой?  Нужно ли препятствовать?"
Я львеьтла, что не надо,


и он согласился.
Она умерла в час ночи,  а еще в одиннадцать
                он сказал мне: "Вы видели?

словно черная тень на ее лицо легла...
Она умрет ровно через два часа".

Я посмотрела тогда на часы, "чтобы знать".
Потом начало потрескивать, поскрипывать, трещать

в комнате:
«Так всегда, когда в доме покойники»

*

Он упал на лицо и лежал поперек комнаты.
                Его волосы

откинулись, и  намокли от крови.
Пришел полицейский, составлял протокол.

Надо было переступать  через самоубийцу,
чтобы войти в комнату или из неё выйти.
 
Полицейский  спросил, было ли у него разрешение
                на ношение

оружия.  Нам стало  смешно.
А тот все  записывал  в протокол:

"кирпичный дом… второй этаж...",
все время подозрительно поглядываяму и ей на нас.

*

Их не хотели хоронить вместе. Это было трудно устроить.
Мама и теперь примириться не может

с тем, что они вместе  похоронены.
Прислали много венков. Мы делили их поровну:

ему и ей.
Кто-то прислал сирень -

белой венок обвитый белыми лентами,               
со скупой  надписью "Отошедшему".