новолуния накануне я

нет, я не жалуюсь, не хнычу от бессилья,
но, чтоб досадной здесь помехой не служить,
пора бы мне поношенные крылья
на очень кстати убывающей луне сложить.

кстати, луна, так кстати убывая,
традиции извечной платит дань —
и прибывать, пока сполна не побывает
луной и, побывав едва, вновь убывать
ей предначертано давно и навсегда.

вот так, луны не лучше и не хуже,
я, полнолуние своё пройдя давно,
схожу на нет — не потому, что здесь не нужен,
но просто так уж тут оно заведено.

я где-то слышал, может быть, и ты могла,
что нагреваясь, расширяются тела.
законы физики просты, ума палата,
чтоб понимать их, вовсе ни к чему.

я, окончательно остынув, всё пойму
и сжавшись в ноль, растаю в пустоте,
как если б мать меня, как мне всегда хотелось,
обратно родила. и все дела.

когда-то кровь кипела, пело сердце,
зачем-то мир хотелось покорить.
теперь, пожив, я перестал дурить.
если летаю, то гораздо реже, ниже.
тягучая течёт по жилам жижа,
на вкус чужая, пресная, без перца.

и покорять мне никого неинтересно.
и вид дыры той, что от мира дверца,
давно меня так больше не влечёт,
как влёк, когда я был ещё малёк.

а главное — не заполнять собой миры,
дворы различных городов,
дома, квартиры, дыры всех родов
я своё право наконец-то, заслужил,
вполне почётное.

ну что ж, студент, зачёт.
садись,
или теперь уже ложись,
отлично.

и да, покорнейше прошу владелиц дыр
о сказанном не думать ерунды —
здесь ничего нет личного отнюдь,
к тому ж, порой я беззастенчиво гоню,
о чём давно известно вам уже.

но только на словах. на деле же
я вечно ваш герой, за вас горой
и будет так всегда, уж вы поверьте,
и до, и после этой самой смерти.