наперсток греха
слезьми,
облобызал,
горемыка.
студнем он
стал,
папертью,
наперстком греха,
его обволакивающей каймой.
росу он счел,
росомаху обнял
блаженством братства,
и робость прокралась
в его суставы,
восстала в них,
клейменная,
полонила его глубинный сумрак.
так он был поглощен,
так его свободу забыли,
оставив за порогом.
Свидетельство о публикации №120061006143