Память, 2 часть - автобиографическая повесть

               
                Посвящается моей внучке Арине,
               
                внукам Ивану и Матвею.
               
                «Помните ваших предков,
               
                которым мы обязаны жизнью».

               
                Эпиграф: Память – это машина времени,               
                на которой можно путешествовать
                в прошлое. Воображение –
                машина времени, дающая
                возможность перемещаться в
                будущее.
               
                С. Л. Трегубов


             1. Мои учителя и друзья юности.

       В 1964 году меня вместе с Сашкой Янышевским, с которым мы учились вместе с 1 по 10 класс, перевели из школы №1 в новую Искитимскую школу №5. Кроме нас, с нашей Элеваторной улицы в эту школу ходили: Вовка Березуев, Юрка Хабиров и братья Райзер Валентин и Александр (Александр Густавович сейчас работает учителем информатики в нашей родной школе, а его жена – директором). Новая школа стала для нас вторым домом благодаря нашим дорогим учителям, которые создали для нас атмосферу единой большой семьи. Директором школы в то время был Николай Федосеевич Мальченко – участник Великой Отечественной войны, учитель истории, участник битвы под Москвой, сражался на Курской дуге, участвовал в освобождении Ленинграда.  Победу встретил в Восточной Пруссии. Награжден орденами Отечественной войны II степени, Красной звезды, Орденом Славы III степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За победу над Германией». Всего у ветерана 19 наград. Конечно, в то время я не мог знать, что тоже буду учителем истории и директором школы.
      Истории учил нас другой учитель – Лях Виктор Федорович, а вот экзамен принимал Николай Федосеевич. Помню, мне попался вопрос о партизанском движении в тылу врага, и получил я на экзамене «пять». Уже будучи работающим пенсионером в школе №7 Дзержинского района города Новосибирска, я в 2018 году на стенде «Бессмертный полк» на одной из фотографий увидел до боли знакомое мне лицо, только молодое. Когда я прочитал текст, то понял, что это наш директор – Николай Федосеевич. Но как он попал на стенд новосибирской школы? Оказывается, в этой школе работает учителем начальных классов его внучка. Именно она поместила на стенд информацию о своем деде.
         Достаю из альбома фотографию нашего 10 «а» класса в 1967 г. Второй ряд снизу: в центре – Николай Федосеевич Мальченко- директор школы, справа: Валентина Ивановна Кочубей – классный руководитель, Тамара Александровна Житенева – учитель алгебры и геометрии, Владислав Алексеевич Федюков – учитель физики.

                Наш дом.

                Посвящается друзьям юности и учителям
                школе №5 г. Искитима.

Нас всех свела судьба в веселый дом.
Учителя на мир глаза открыли.
А кто стремился вверх с большим трудом,
Тем дали для полета в небо крылья.
Как много исходили мы дорог,
До сей поры костры в тайге дымятся.
И вот уж наши внуки за порог
К своим дорогам в мир большой стремятся.
Здесь было много всяческих интриг:
Записки о любви, улыбки, встречи,
Разрывы, слезы и счастливый миг,
Когда бежали мы на школьный вечер.
Звучало струн гитарных серебро.
Девчонки, словно бабочки, порхали,
И сеять свое вечное добро
Учителя и здесь не забывали.
Мы в жизни наломали много дров.
И было всё: любовь, потери, служба.
Порою с нами мир бывал суров,
Но мы не потеряли старой дружбы.

И пусть нам много лет и много зим,
Но мы всё те же Вовки и Сережки.
Мы быстро на троих сообразим,
На тридцать надо – и на тридцать можем!
И сами мы давно учителя
И учим кто детей, а кто – курсантов.
Спасибо тебе, школа и земля!
За то, что воспитала ты Атлантов.

Мы держим небо Родины своей,
Нам нелегко, и руки каменеют,
И потому, что любим мы детей,
Никто с мечом к нам сунуться не смеет!
14.02.2008 г.
               
               
         Валентина Ивановна Кочубей (1934 г.р.) – учитель русского языка и литературы, наш классный руководитель в 1968 году, член Союза писателей России. В 1991 -1993 г.г. работала журналистом и писателем в Приднестровье, когда там шла война. Писала очерки и рассказы о защитниках и жителях Приднестровья, сейчас живет в Москве.
         В 90-е годы мы потеряли связь с Валентиной Ивановной. На одной из встреч с одноклассниками в 2016 году Санатина Татьяна высказала мысль о том, что было бы неплохо найти Валентину Ивановну к 50-летию нашего выпуска.  Буквально на следующий день я вышел в интернет на поиск. Социальные сети, сайты учителей, писателей и поэтов я просмотрел и на сайте ПРОЗА.РУ нашел писателя Валентину Кочубей. Фотографии не было, а точнее была, но не фото автора, а фото какого-то цветка. Я начал читать рассказы о войне в Приднестровье («Снайпер» и другие). Уверенности не было, что судьба так далеко забросила нашу учительницу. Но когда я прочитал рассказ «Ванечка», то понял, что это она. Так когда-то она называла нашего одноклассника Ваню Ремеля. Я отправил отзыв о её творчестве на электронную почту и задал вопрос: не работал ли автор рассказов о Приднестровье в 1968 году в Искитимской средней школе учителем?  Вскоре был получен положительный ответ. Потом была переписка, и я получил бандероль с рассказами и фотографиями Валентины Ивановны. Я сообщил её адрес всем одноклассникам, больше мы друг друга не теряли, и в настоящее время   вместе общаемся в социальных сетях, по телефону и по электронной почте.
         На общем фото нашего класса справа от Валентины Ивановны на фотографии – Тамара Александровна Житенева (после замужества Калашникова) – учитель алгебры и геометрии. Предмет мною не очень любимый и трудно понимаемый по причине… А вот о причине отдельный рассказ.
         Это было, когда меня перевели из школы Бердского совхоза в школу №1 в центре Искитима. Мы с Янышевским в один день пришли в новый для нас пятый класс. Когда нас завели в кабинет, шел уже урок. Я прошел и сел на последнюю парту с каким-то пацаном. Оказалось, что это один из отпетых хулиганов не только в этом классе, но и во всей школе. Это был Сашка Милюков (я о нем уже писал). Поскольку я был новичком, поэтому сидел тихо и не отвечал на вопросы моего соседа: кто я и откуда. Потом он сказал:
          – Не хочешь говорить сейчас, на перемене выйдем на улицу и там поговорим…
        Прозвенел звонок. Я и еще несколько пацанов из класса вышли на улицу. Мы отошли метров на восемь от крыльца, и Милюков задал мне вопрос:
          –Че, пацан, гордый что ли, разговаривать не хочешь?
        Я пытался что-то объяснить, типа, что на уроке нельзя разговаривать, но моему оппоненту объяснения были не нужны. Ему нужен был повод, чтобы побить новичка и еще раз доказать свое превосходство. Один из друзей Милюкова стал сзади меня и выставил ногу. Сашка толкнул меня. Запнувшись о выставленную ногу его шестерки, я упал, и группа пацанов принялась меня пинать. Пинали не больно, видимо, для профилактики. Не знаю, где в это время был Сашка Янышевский, но мне было обидно, что я остался один без поддержки.  Картину избиения увидела в окно уборщица. Она выскочила на улицу, что-то крикнула, и все разбежались. Тетенька в черном халате отвела меня в учительскую как участника драки. Классный руководитель (не буду называть его имени) отправила меня немедленно за родителями, сказав следующие слова:
          – Первый день пришел в школу и сразу устроил драку…
         Я пошел домой и все как было рассказал маме. Мама, внимательно меня выслушав, сказала:
          – Я все поняла. Сейчас мы придем в школу, и ты попросишь у учительницы прощения и скажешь, что больше такое не повторится.
Я негодовал.  Учительница ладно, не разобралась, но почему мама заняла такую позицию?  Я попытался еще раз маме доказать, что не затевал драку, но мама мне ответила:
           – Запомни, сынок, я тебя поняла, но учитель всегда прав…
       Мы пришли в учительскую, где долго слушали рассказ классного руководителя о правилах поведения в школе. Потом я попросил прощения и сказал, что больше так не буду.
       Со временем я понял маму и простил. Ей не хотелось конфликта со школой, что могло мне навредить, а вот классного руководителя я простить не смог. Кто, как не учитель должен был разобраться в ситуации. Я перестал разговаривать с классным руководителем и свою нелюбовь перенес и на предмет, который она нам преподавала. И это была алгебра. Я перестал делать домашние задания и отвечать устно, за что получал двойки. В пятом классе я чуть не остался на второй год. Потом нас с Янышевским перевели в нашу, ставшую нам родной школу №5, где мы вместе уже учились с шестого по десятый класс. Этот случай оказал большое влияние на мою дальнейшую жизнь. Дело в том, что в то время я мечтал стать конструктором радиоаппаратуры. Я любил паять и собирать карманные радиоприемники и электронные игрушки.  После десятого класса я дважды поступал в новосибирский институт связи. Русский и физику сдавал на «четыре» и «пять», а на алгебре проваливался. Так мне пришлось расстаться с моей мечтой детства, и уже после армии по совету моей тети Вали – учительницы русского языка и литературы я поступил на филологический факультет Новосибирского пединститута. Вот куда завезла меня машина памяти. Рассказывал о Житеневой Тамаре Александровне, а вспомнил целый пласт другой своей жизни. А вот Тамара Александровна – учитель с «большой буквы». Тихая, спокойная и всегда красивая, она понимала, что не всем нам будет нужна алгебра в жизни и многим вместо «двоек» ставила «тройки».
       В конце девяностых, когда я работал уже директором школы №96 в Новосибирске, я встретил Тамару Александровну такой же молодой и красивой на трамвайной остановке «Золота нива». Мы разговорились. Её порадовало, что я стал директором школы. О себе она рассказала, что продолжает работать в школе, что фамилия её теперь Калашникова, а её муж прокурор города. Она мне чиркнула телефон на листке записной книжки и сказала, если мне нужна будет юридическая помощь, нужно позвонить по этому номеру. Я рад, что такой помощи мне не потребовалось, наверняка потому, что жил всегда в согласии с законом. У этой длинной истории есть своя мораль: дети, внуки и мои ученики, помните: нельзя переносить свою нелюбовь с учителя на предмет, который он преподает… Это может навредить только вам.
        Справа рядом с Тамарой Александровной на фотографии сидит учитель физики Владислав Алексеевич Федюков. Впервые я столкнулся с ним задолго до школы №5. Когда я учился в третьем или в четвертом классе, мы с отцом приехали в гости к его сестре и моей любимой тете Вале. Жила она с бабой Варей и дочкой Мариной (ныне директором одной из рязанских школ) в пяти километрах от Искитима в селе Лебедевка, которое все называли «Петушками» (там была птицефабрика рядом с речкой Петушихой). Работала тетя учительницей в сельской школе и двухкомнатная квартира, где они жили была в десяти метрах от школы. Когда мы с отцом зашли на веранду, я увидел на полу большую картонную коробку с кучей радиодеталей, а на столике стоял переносной транзисторный приемник «Атмосфера». Тогда я еще не занимался радиолюбительством, но то, что я увидел вызвало у меня огромный интерес.
        Владельцем всех этих богатств оказался мой будущий учитель физики и наставник Федюков Владислав Алексеевич. Оказывается, моя тетя пустила на квартиру молодую семью учителей и выделила им комнату. Я поражаюсь людям той эпохи. Вспоминаю, как мои родители приехали в Искитим в поисках работы, и нас приняла тетя Маруся – сестра бабушки и выделила нам одну комнату, а сама с мужем и тремя девочками жили в другой. Ладно, мы – родня, а тетя Валя приютила совершенно чужих людей. Это я рассуждаю сейчас из двадцать первого века. То была другая эпоха. Я бы её обозначил так: жили беднее, но были добрее…
        Когда пришел Владислав Алексеевич, и мы познакомились, он, видя с каким интересом я кручу и настраиваю радиоприемник, сказал, что из этой кучи деталей в коробке можно собрать такой же, если найти подходящий пластмассовый футляр. Это стало моей ближайшей мечтой, которую я осуществил в1966 году, когда учился в родной «пятой» школе в восьмом классе. Именно в это время в нашу школу пришел работать новый учитель физики, в котором я с радостью узнал Владислава Алексеевича. Ах, какие это были уроки! С наглядной демонстрацией всех процессов: интерференция волн, преломление света и получение спектра, радиопередача и радиоприем, отражение радиоволн. Многие ждали лабораторные работы, как чуда. Мы собирали электрические цепи, вычисляли плотность вещества, взвешивая на лабораторных весах образцы разных металлов. Сердце обливается кровью, когда я вижу, как сегодня, в 21 веке некоторые учителя объясняют физику на пальцах. Когда после десятого класса я не поступил в институт связи, вопроса, куда идти работать для меня не было. Я пришел в свою родную школу на должность лаборанта физкабинета и два года работал под руководством Федюкова Владислава Алексеевича. Как руководитель и наставник он был очень требовательным. Не давал мне сидеть без дела: к каждому уроку я готовил для демонстрации приборы, а к лабораторным работам на каждый стол. Он обязал меня вести радиокружок для учеников, подбрасывал мне интересные схемы и идеи по радиоэлектронике. Под его руководством я сделал свою первую полностью самодельную электрогитару, с которой я два года до армии выступал на всех школьных вечерах, а Леша Дроздов – мой одноклассник и друг собрал мощный школьный усилитель и цветомузыку.  В девяностые годы я еще раз встретился с Владиславом Алексеевичем в Новосибирском пединституте. Меня в связи с назначением директором школы направили на ФПК (факультет подготовки руководящих кадров). Туда же был направлен из Искитима и Владислав Алексеевич. Мы оба были рады этой встрече, иногда занимались в одной аудитории. Тогда обязательно садились рядом. Тогда же я узнал, что в его жизни произошла большая трагедия: отравился таблетками бабушки и умер его маленький сын. А еще лет через десять я узнал от одноклассников, живущих в Искитиме, что Владислав Алексеевич умер от инфаркта. Светлая память учителю с «большой буквы».
        Настал черед рассказать об организаторе нашей походной и туристической жизни учительнице географии Анне Дмитриевне Северяниной. Жила она в большом частном доме без мужа. Воспитывала двух сыновей. Младшего всегда брала в наши походы.  Была Анна Дмитриевна очень доброй, приветливой и хлебосольной. Помню однажды мы всей походной группой зашли к ней в гости. Минут через тридцать уже было готово угощение по-походному: ведерная эмалированная кастрюля тушеной картошки с мясом. В качестве мяса выступали три-четыре банки тушенки. Дополнением был салат из свежих огурцов и помидоров со своего огорода.
        В 1966 году Анна Дмитриевна собрала группу ребят и девушек из десятого класса для похода и отдыха в районе реки Койнихи. Я тогда учился в восьмом классе. Вторая группа была сформирована из нашего 8 «а» класса. На лето 1967 года были намечены районные туристические слеты, победители которых должны встретиться и соревноваться на областном слете, поэтому задача Анны Дмитриевны была такой: подготовить на базе нашего класса сильную команду для участия в районном, и если повезет, и в областном слете. В начале лета 1966 года мы готовились к походу: закупали сахар, крупы, макароны, коробки тушенки и сгущенного молока. Где и как добывала тушенку и сгущенку Анна Дмитриевна для меня до сих пор секрет, потому что в свободной продаже эти продукты купить было невозможно.
        В этом походе старшеклассники учили нас ходить по азимуту, ориентироваться на незнакомой местности, на время ставить палатку, разжигать костер с одной спички или при помощи линзы от очков. Учились оформлять боевые листки и стенгазеты (я был художником). Именно этим летом мой одноклассник и друг Саша Клименко научил меня играть на семиструнной гитаре. В то время была популярна именно семиструнная гитара. На такой же гитаре играл и Владимир Высоцкий – кумир всей молодежи. В нашем репертуаре было много его песен. Туристические песни исполнялись хором под две гитары: Саша – соло, я – аккомпанемент. «Люди идут по свету», «За туманом», «Как хорошо, что все мы здесь сегодня собрались», «Серега Санин», «Атланты…» - эти песни до сих пор звучат в душах моих одноклассников, с которыми мы вместе съели не один пуд походной каши. Особняком в нашем репертуаре была «Песня о маленьком трубаче». Чаще Саша Клименко пел её один. Все, замерев слушали его, а потом аплодировали его таланту. Сашка для меня был примером: виртуозно играл на баяне, гитаре и других струнных инструментах, неплохо музицировал на аккордеоне и пианино. Учился на «хорошо» и «отлично», в общении был весельчаком, балагуром, затейником. Когда мы все уже закончили ВУЗы и работали, он устроил для одноклассников поездку на теплоходе по Обскому морю, по берегу которого от Сосновки до Камня-на-Оби пролегли наши юношеские туристические маршруты. К великой нашей скорби в сорок с небольшим лет Саша ушел из жизни. Причиной была банальная простуда, болезнь горла и осложнения. Он первый покинул нас, чтобы там все подготовить для наших встреч.

          Часто с нами в походы ходила подруга Анны Дмитриевны Тимофеева Валентина Федоровна, которая учила нас русскому языку и литературе в восьмом и в девятом классе. Это была женщина необычайной доброты и юмора. Она играла с нами в карты, учила девчонок ворожить и присушивать парней. Рассказывала смешные анекдоты и истории. Девчонки воспринимали её как свою подругу.
           Настало лето 1967 года. Наши наставники десятиклассники покинули школу, а мы стали готовиться к районному слету туристов. Пошили для команды одинаковые пилотки, закупили трико одного цвета и белые рубашки с красными галстуками, решали кроссворды и вопросы по истории Искитимского района. Дисциплина, внешний вид, художественная самодеятельность, стенгазеты и боевые листки – здесь мы были первыми. Туристическую эстафету на всех этапах мы тоже выиграли. Особенно помню последний этап: разжечь с одной спички костер и вскипятить ведро воды на время. Как ни ухитрялись наши оппоненты, бросая в ведро горсть соли (считалось, что соленая вода закипает быстрее), наша вода закипела первой.
          Так наш 9 «а» выиграл районный туристический слет и был направлен на областной. На областном слете занять первое место мы не смогли, но оказались в первой десятке победителей, и вся команда получила значки «Турист СССР».
          Были и другие походы в это лето. По берегу Обского моря мы дошли до Камня-на-Оби, давая по пути концерты в пионерских лагерях и проводя игры с командами лагерей по волейболу. Тут надо отдать должное моим одноклассникам – спортсменам: Саше Янышевскому, Борису Захарову, Коле Гуржий, Хабирову Юрию, Виктору Моисееву и Саше Клименко. Наша сыгранная команда во всех встречах побеждала.   
         Летом 1968 года после выпускного вечера был самый грустный наш поход на берег Обского моря. С нами поехала Валентина Ивановна Кочубей – классный руководитель. Как всегда, мы закупили продукты, взяли школьные палатки, сели в школьный грузовик «ГАЗ-53», которым управлял наш учитель труда и преподаватель автодела Виктор Иванович, и через пару часов были на берегу Обского моря в районе Сосновки. Этот поход запомнился всем. Кто-то кому-то тихими теплыми ночами объяснялся в любви, кто-то пел песни у костра под гитару, а я написал там свои первые настоящие стихи, которые были потом опубликованы в районной газете «Знамя коммунизма». Несколько раз из Искитима на мотоцикле приезжал учитель физики Владислав Алексеевич.
               
         Робинзоны.               
Опять дорога и гитара,
Рюкзак и песня на устах.
Опять друзья со мною рядом.
В поход идем чертям на страх.

Мы едем, едем к горизонту.
Ему конца и края нет.
Сидят в машине робинзоны,
Жуют ржаной и пыльный хлеб.

Привал. Палатки натянули.
Кругом веселье, песни, смех.
Потом все в море окунулись,
И радость на лице у всех.

А вечером костер и ужин.
Туман. Над морем ветер стих.
Теперь туристам отдых нужен,
Но сон не действует на них.

Всю ночь скиталица-гитара
Звенела тонкою струной,
И басом вторили удары –
Гитаре подпевал прибой.

Рассвет встречали только двое,
Встречали солнце и зарю.
Огромный диск вставал из моря
И двигался навстречу дню.
                Дорога.
Дорога уходит в туманную даль.
Манит робинзонов дорога.
А солнце как будто большая медаль,
И словно конвейер уносится вдаль,
Манит робинзонов дорога.
Жара!
А под солнцем планеты своей
Шагают туристы вперед.
И песня в дорогу туристов зовет,
И лето в дорогу зовет!

И пусть словно черти в грязи и пыли,
Но им это все нипочем.
Шагают туристы вперед и вперед,
И горы у них за плечом.

Смело по жизни шагайте, друзья!
Дорогу плечом пробивайте,
А завтра взойдет молодая заря,
Поймете, что прямо шагали не зря,
Палатку тогда разбивайте!

Сосновка. Обское море. 10 «а» класс. Июль 1968 г.
         
               Друзьям юности
                Клименко Александру (солист- гитарист),
                Пилипенко Алексею (бас-гитара),
                Гуржий Николаю (одноклассник).
Я помню шальное лето:
Закончили школу мы.
Туристы бродили по свету
В тайгу и туман влюблены.
Гитары нам напевали
Походный простой мотив,
И Колька еще был с нами,
И Сашка Клименко жив.

С годами мы не теряли
Романтики юных лет.
И хоть мы взрослее стали,
И многих уж с нами нет.
Гитары нам напевают
Походный простой мотив,
И Лешка бокал поднимает,
 И Сашка Клименко жив.

Полвека прошло на планете,
И бьет седина в висок.
И песни поют наши дети,
А годы – вода в песок.
Гитары им напевают
Походный простой мотив,
Но только они не знают,
Что Сашка Клименко жив,
Что Колька бокал поднимает,
Что Лешка поет свой блюз,
И жены нас понимают,
И жив Советский Союз.
19.07.2015.
               
          Рано ушедшему другу юности Райзеру Валентину

Все знают: жизнь любого человека
Закончится, как наш короткий век.
Как ручеек, впадая где-то в реку,
В ней растворится, свой закончив бег.

Но сотни ручейков, впадая в реку,
Не умирают, жизнь реке дают.
Пусть нету в нашей жизни человека,
Но остается его добрый труд,
Его слова, его дела, предметы,
Картины, дети, песни и мечты…
И в самой незначительной примете
Пока я жив, со мною будешь ты…

22.03.2015.
 
                Другу юности, однокласснику Гуржий Николаю

Холоднее стало в мире,
Тело быстро остывает,
И в пустеющей квартире
Лишь душа и обитает.
Мы порой бываем грубы,
Доставляем всем страданье,
Но уже не скажут губы
Ни «люблю», ни «до свиданья».

Есть конец у всякой жизни,
Не поспоришь здесь с судьбою.
Ты собрал друзей на тризну,
Стол накрыт, но не тобою.
И не рады угощенью
Многочисленные гости.
И прощание в прощенье
Превратится на погосте.

Только память и осталась,
И не в трауре, а в свете.
Черной рамкой распласталась
Некрологом по газете.
Передашь привет ты другу,
Что ушел годами раньше.
Жизнь опять пойдет по кругу:
Где-то честно, где-то с фальшью.

Будем ссориться, браниться.
Позабудем, что мы стоим…
Пока вновь не постучится
К нам костлявая с косою…
Твой приют последний тесен,
И на сердце вой метели…
Нет походов, звонких песен,
Что когда-то вместе пели…
Январь 2014 г.
               
                Истина.
                Безвременно ушедшему другу юности
                Александру Клименко

Тот день  был прекрасен и светел,
Но что-то вдруг не задалось.
Так тоже бывает на свете:
Задуманное не сбылось.

И нет виноватых и правых,
Что утром не встретились вы,
И рады кузнечики в травах,
Что  вы не примяли цветы.

Тот месяц был лишь для влюбленных,
Но времени вечно в обрез,
Живём в городах задымленных.
А ждут нас деревья и лес.
И нет виноватых и правых,
Мы вечно куда-то спешим,
И рады рыбешки в озерах,
Что мы их не распотрошим.

Тот год был звучнее свирели,
Но что-то не сладилось вдруг,
Мы все веселились и пели,
А там умирал лучший друг.

И нет виноватых и правых,
Жестокость болезни – не в счет,
И рады кузнечики в травах:
Он больше цветов не примнет.

Прекрасно природы обличье.
Никчемна стезя бытия.
Всё в жизни как будто отлично,
Но нам не хватает тебя.

И может быть лишь на закате
Я истину эту узнал:
Ах, жалко, кузнечики, жалко,
Что мало травы он примял!

               
             Следующее стихотворение посвящено моим
             друзьям по улице Элеваторной.

                Отчий дом         
                (г. Искитим, ул. Элеваторная, 29)
Там сегодня всё иначе:
И тропинка, и забор.
И другой мальчишка скачет
С высоты крыльца во двор.
И не пыльная дорога,
А большой и ровный тракт
Пробежал по огородам –
Там сегодня всё не так!
Только дом рубленый, старый
В своей памяти хранит
Звуки песен и гитары,
Помнит и боготворит
Элеватор, мост, болото.
Вижу я картину ту:
По весне отца с работы
Я встречаю на плоту.
Помнит дом, что был вселенной,
Полной света и добра.
Целый день был до обеда,
А потом – после обеда,
А потом – ночь до утра.
Жребий наш никем не мерян
Каждый там был лету рад:
Феофил, Ломако, Терин,
Бугаёнок, я и брат.
Помидоры с огорода,
Хлеб и соль нам дом давал.
Речка, лес, друзья, походы,
Не боялись непогоды,
Где устал – там и привал.
Два колодца, двор, качели,
Хороводы тополей.
Как тянулись там недели,
И, конечно, мы хотели
Стать взрослее поскорей.
И холодной той водицы
Не напиться долго нам:
Между пальцами струится,
Зубы ломит и искрится,
А со дна в глаза глядится
Дед какой-то пацанам.

С детством юность распрощалась,
Юность выпита до дна,
А на дне в ведре осталась
Только старость лишь одна.
И вода уж не струится,
И в колодце тишина.
Уместилась на странице
В десять строчек жизнь одна.
И сегодня наше время
Всё быстрей бежит-течет.
Лёг – проснулся: «С Новым годом!».
Лёг – проснулся: «С Новым веком!».
То была везде дорога,
А сейчас – везде почёт!

Там сегодня всё иначе:
И тропинка, и забор.
И другой мальчишка скачет
С высоты крыльца во двор.

 
  04.01.2005.

           Самым интересным и близким по духу другом стал для меня в 1965 году Алеша Дроздов, который приехал из села Полтавка Черепанонского района и жил от нашего дома в тридцати метрах в семье старшей сестры. Родители его были сельскими учителями, поэтому он отличался от пацанов нашей улицы правильным воспитанием, хорошо учился и был во многом для меня примером. Радовало еще и то, что с седьмого класса мы с ним учились вместе. Так же одновременно мы увлеклись фотографией и радиолюбительством. Еще в 1962 году мой отец купил фотоаппарат «Смена» и фотоувеличитель «Упа-2», которые стали для нас первыми учителями. Вместе мы собирали свои первые детекторные и транзисторные приемники, соревновались, у кого приемник будет работать громче и ловить больше станций. В десятом классе мы уже собирали сложные конструкции: ламповые усилители, цветомузыкальные установки, самодельные электрогитары с темброблоками и электронными вибрато.

        Сейчас, когда я пишу эти строки, из шести друзей наших трех домов троих уже нет. Лет двадцать назад, когда мы с братом навестили нашу улицу, мы узнали, что Валерка Терин стал наркоманом и погиб от передозировки. Валера Феофилов, по словам матери, умер в сорок с небольшим лет.  Причины она не сказала, но по реакции и словам соседей было понятно, что это либо алкоголь, либо наркотики. Лет пятнадцать назад я узнал от Дроздова Володи – моего одноклассника (однофамилец Леши Дроздова) про Юрку Ломако, который много пил, воровал и умер от злоупотребления алкоголем. К счастью, мои друзья – одноклассники такими пороками не страдали, но тем не менее смерть уже выкосила почти третью часть нашего класса. Вот этот скорбный список:
1. Александр Клименко.
2. Николай Гуржий.
3. Маргарита Левина (Пилипенко).
4. Лилия Лаецкая.
5. Татьяна Воинова.
6. Ольга Федичкина.
7. Татьяна Верходанова (Санатина).
8. Владимир Санатин.    
                Добавлю в этот список моих близких друзей из других классов нашей школы:
9. Алексей Пилипенко.
10.     Валентин Райзер.

              Веселые и добрые это были друзья. Обладали чувством юмора. Всегда готовы были прийти на помощь. Вспоминаю один случай. Группа из нашего класса собиралась в очередной поход. Моя мама, практичная в быту женщина, заявила мне:
             – Пока дрова не перепилишь, в поход не пойдешь!
              Я вспомнил, что во дворе дома лежали десятка три сухих старых столбов, привезенных отцом на дрова. Перепилить их с младшим братом было не реально, а отцу летом было некогда: он занимался электрификацией сел Искитимского района, заменяя старые линии электропередач. Когда я с этой проблемой обратился к Санатину Володе и Коле Гуржему, они ответили, что все будет решено, готовь пилы и козлы. Через пару часов во дворе дома собралась бригада: Саша Янышевский, Алеша Дроздов, Коля Гуржий и Володя Санатин. Я пошел по соседям, принес две пилы, а друзья притащили пару козел. Работа закипела, а поскольку я был не в паре, то залез на трубу крыши и начал читать «молитву» в помощь друзьям. Понятно, что молитва была шуточной, так как в то время мы все были атеистами. Через пару часов распиловка была закончена, друзья собрались просить у соседей топоры, но я их остановил, сказав, что сам справлюсь с этими сухими чурками. И только мать была не вполне довольна: можно было заодно и поколоть…
          Вот такие это были надежные друзья. Жаль, что многие уже покинули наш мир. Коля Гуржий умер от онкологии в январе 2013 года.  Последняя рана утраты еще не затянулась. В один день ушли от нас Володя и Татьяна Санатины. Володя задолго до этого перенес несколько онкологических операций, жил на одном легком и одной почке, которая работала всего на 4 %. Последние лет десять он жил на процедуре гемодиализа. Три раза в неделю ездил на социальном такси в стационар.  В первых числах января 2019 года их госпитализировали в одну больницу. Володю с осложнениями после очередного гемодиализа, а Татьяну с сердечной недостаточностью (видимо, волновалась за мужа). 6 января 2019 года во второй половине дня умер Володя. Врачи, естественно, позвонили на мобильный телефон супруги, не зная, что она лежит в этой же клинике в соседнем отделении. Такой вести её сердце не вынесло, и она тоже скончалась. Царствие Вам небесное, друзья мои!

                Притча о лягушках.
                Моему однокласснику и другу юности
                Санатину Владимиру.
Однажды две лесных лягушки
Упали в крынку с молоком,
Полдня барахтались подружки,
Не понимая пользы в том.

Одна сказала: «Надоело!
Не выпрыгнуть, как ни крутись!»
И это было очень смело
Закончить так земную жизнь.

Другая продолжала биться,
Сбивая под ногами ком.
И надо ж было так случиться:
Из крынки выпрыгнула вон.

Мораль у притчи есть простая:
Борись за жизнь, не уставая!
28.01.2018 г.          
 

                Санатиным Володе и Татьяне –
                моим одноклассникам,               
                умершим в один день 06.01.2019.

Смерть неожиданно приходит,
Как первый и последний снег,
И заметает на дороге
Моих друзей незримый след.

Но память смерти неподвластна,
Мы будем помнить вас, друзья,
И жизнь прожита не напрасно,
И забывать о том нельзя.

И верю я, что днем воскресным
Мы соберемся за столом,
И где-то в дальнем поднебесье
Мы песни юности споем.
11.01.2019.


             Не менее трагичными были и другие судьбы ушедших от нас одноклассников. Но надо жить дальше и рассказать нашим детям и внукам все хорошее, что с нами было.
             Следующие остановки машины времени: экзамены, последний звонок и впускной вечер. Экзамены за десятый класс в 1968 году: русский язык, литература, алгебра с геометрией, история, химия и физика. Тянешь билет, в котором три вопроса: два – теория, третий вопрос практическая работа или задача. Помню, как сдавал физику. Комиссия: Федюков Владислав Алексеевич – учитель физики, Алексейцев Виктор Павлович – учитель физики и Александр Степанович – тезка изобретателя радио – преподаватель физики Монтажного техникума, который был в двух кварталах от нашей школы. Александр Степанович был заядлым радиолюбителем, как и Владислав Алексеевич, и пришел на экзамены с собственной конструкцией миниатюрного карманного громкоговорящего транзисторного радиоприемника. Во время экзамена я забыл формулу Бойля-Мариотта, так Александр Степанович, симпатизируя всем радиолюбителям, подсказал мне, что я сам могу вывести эту формулу, если вспомню, что она описывает зависимость давления газа от его температуры в определенном объеме.

           Последний звонок мне запомнился тем, что группа нашего класса, состоявшая в основном из заядлых туристов, гуляла до утра по улицам нашего родного Искитима, распевая туристические и популярные в то время эстрадные песни под аккомпанемент двух гитар: Клименко и Трегубова.
 А выпускной вечер 1968 года всем запомнился тем, что Министерство образования впервые в истории СССР разрешило выпускникам пить шампанское вместе с учителями и родителями, что и запечатлено Дроздовым Алексеем – нашим школьным фотографом.

            Не все выпускники нашего класса в 1968 году с первого захода поступили в ВУЗы. Я два года подряд до армии пытался поступить в институт связи (НЭИС) и, как уже рассказывал, проваливался на алгебре. Леша Дроздов и Лиля Лаецкая – наши хорошисты, тоже в первый год не поступили соответственно в НЭТИ и НГПИ, поэтому мы устроились на работу. Я – лаборантом кабинета физики, а Лиля – пионервожатой в нашу родную школу, а Леша – лаборантом кабинета физики в Монтажный техникум рядом с нашей школой. Это было веселое время. Мы уже не ученики, а взрослые члены трудовых коллективов. В 1968 году я создал в своей школе одну из первых в городе вокально-инструментальную группу в следующем составе. Я – соло гитара, Леша Пилипенко – бас гитара, Валера Пилипенко – ритм гитара, Владимир Мануйлов – ударные. Через год в нашем ансамбле появился электроорган «Юность» и клавишник Алексей Стефанский. А история покупки нашей школой электрооргана такова. По инициативе нашего ВИА комитет комсомола нашей школы организовал сбор металлолома, чтобы на вырученные деньги купить этот отечественный инструмент, который в то время стоил 500 рублей – это пять с лишним зарплат лаборанта. Ученики школы собрали рекордное по весу количество металлолома. Когда я пришел к директору школы Николаю Федосеевичу, чтобы выписать счет, он улыбнувшись сказал, что собранный металл не покрывает и пятой части стоимости инструмента. Я приуныл, но после небольшой паузы он добавил, что поддерживает нашу инициативу и деньги в магазин уже переведены. Он выписал мне доверенность на получение товара и я, счастливый, полетел в магазин.
          В нашем городе было несколько ВИА, но такого инструмента не было ни у кого. В Монтажном техникуме, где работал мой друг Леша Дроздов, тоже был ВИА, но клавишник у них играл на детском электромузыкальном инструменте «ФАЭМИ». Другой ансамбль гитаристов был в доме культуры Бердского совхоза. Там на фабричной чехословацкой акустической электрогитаре играл мой ровесник и дядя Бачурин Александр, который стал позднее заведующим торгом Бердского совхоза и умер в сорок лет от цирроза печени. Самым известным ансамблем гитаристов с вокальной группой девушек был ВИА одной из школ, где виртуозом гитары был Савкин Александр, а одной из солисток вокальной группы была Лимаева Светлана, которая жила со мной рядом на улице Элеваторной. Выступление этой Искитимской группы показывали даже по Новосибирскому телевидению. И эта группа Савкина за деньги наших родителей выступала с программой на нашем школьном выпускном вечере. Именно на этом вечере я сожалел, что мы все расстаемся и не создали подобную группу в нашей школе, но тогда я не знал, что еще два года буду здесь работать, и моя мечта осуществится.  Группу я набрал из учеников 8-9 классов. Старший Пилипенко и Стефанский имели за плечами музыкальную школу, а я нот не знал и работал исключительно по слуху. Репертуар наш был не очень богат: несколько вальсов, рокн-рол, твист, шейк, несколько танго (тогда их называли медляками). Самым популярным танго были «Шербурдские зонтики».
         Электрогитары наши все были самодельными, вплоть до звукоснимателей, которые мы мотали тонким проводом на выточенные из оргстекла катушки, помещая их с магнитами от динамиков, в пластмассовые коробочки от туши для ресниц. Делали сами темброблоки и приставки, поэтому почти все музыканты того времени были еще и радиолюбителями и хорошо владели ножовками, напильниками, паяльниками, да еще и сами красили и покрывали лаком свои изделия. Между группами города существовала конкуренция, особенно между нашим ВИА и ВИА Монтажного техникума. Помню, городской комитет комсомола 29 октября 1969 года (день рождения ВЛКСМ) пригласил нас «поиграть» на вечере в доме культуры цементного завода. Там же была и группа Монтажного техникума, но без инструментов. Музыканты несколько раз подходили к нам и говорили, что мы зря согласились играть бесплатно. В конце вечера представитель горкома ВЛКСМ объявил нашей группе через микрофон благодарность, сказав, что мы единственная группа, которая согласилась выступать безвозмездно…
         Когда в мае 1970 года меня призвали в армию, музыканты нашей группы закончили школу, группа распалась. К тому времени мои родители переехали из Искитима в село Лебедевка, и мой брат Александр дал на время мою самодельную электрогитару своим друзьям в сельский дом культуры, чтобы играть на танцах. А к моему приходу из армии гитара «потерялась»…
               
                Продолжение следует...


     Фото из архива автора: Наш 10"а" в 1968 г.