Великокняжеский этюд

В парке трубы поют, как сирены,
Средь акаций блестит эполет....
Но уже от любви до измены
Остаётся каких–то пять лет.

И принцессы общаются мило
С тем, кто так благороден и тих,
Для Великого князя Кирилла
Им не жалко улыбок своих.

Вот и он – золотая акула
В окружении царственных звёзд.
...В отголосках мятежного гула
Зарождается дикий норд–ост.

Чтоб нагрянуть сюда через годы,
И, сорвав эполеты с плечей,
Плюнуть хмелем кровавой свободы
В неживые глаза палачей.
 ______________
 * Иллюстрация:
    коллаж-портрет Великого князя Кирилла Владимировича.

Причиной этих стихов послужила... моя ошибка в определении человека на фотографии. Глядя на старый снимок, я был совершенно уверен, что Их Императорские Высочества Великие княжны Ольга, Татьяна и Мария запечатлены в компании с родственником – двоюродным братом Николая II – Великим князем Кириллом Владимировичем, в 1912 году служившим командиром крейсера "Олег", а потом – в Гвардейском экипаже. Девочки на фото сидели рядом с ним на скамье, а Татьяна Николаевна даже слегка укрывалась его снятой шинелью. Внешне спутник Великих княжон был вылитый Великий князь Кирилл. И это послужило причиной появления стихотворного этюда.

Дело в том, что Великий князь Кирилл долгое время находился в остром семейном конфликте с Николаем II. Из–за нарушения запрета Императора на морганатический брак он был лишён всех постов и привилегий члена Императорской Семьи, получил запрет на проживание в России. Но в начале 1907 года он был прощён и продолжил военную службу.

Я глядел на фото предвоенных лет и вспоминал события Истории... Скоро начнётся Первая мировая, а потом грянет февраль 1917–го, когда Великий князь Кирилл (ещё до известия об отречении Царя) передаст Гвардейский экипаж в распоряжение Государственной Думы, заявив, что он лично и вверенные ему моряки перешли на сторону новой власти и рады происходящей революции. В 1924 году, в эмиграции, Кирилл Владимирович, будучи старшим в роду, провозгласит себя Императором Всероссийским. Я думал: "Да, всё это будет позже. А пока – мир и покой, он прощён Государем, вновь поднимается по карьерной лестнице, и Великие княжны видят в нём доброго и милого родственника...".

Наверное, во многом всё так и было! Только на снимке, который я рассматривал,  рядом с Великими княжнами находился совсем другой человек – офицер Императорской яхты "Штандартъ", капитан 2–го ранга Николай Николаевич Родионов. Это выяснилось позже, когда стихи уже были написаны. И я не стал их уничтожать или переделывать, т.к. они, в общем–то, не о фотографии... В них выражено моё отношение к поступку Великого князя в дни февральского переворота. А оно осталось неизменным.