Выпадение

Не сложно выскользнуть из бесконечности,
где серый дождь полощет тупики;
с глазницами пустыми, без конечности
опору ищет церковь;
у реки
ветшает лес… гниёт жнивьё казённое…
чуть греет память лапами репей,
стрелою, как копьём, насквозь пронзённое
остановилось время-челубей.

Не сложно выскользнуть из бесконечности,
забрызгав с пробуксовкой пастораль,
когда с подобьем лёгкой человечности
находит навигатор магистраль,
когда пейзаж бессмысленно слоняется –
уходит дальше, дальше… к облакам.
И слово «город» больше не склоняется,
а листья прилипают к каблукам.

Где парой фар тупой железной гадины
октябрь набухший пригвождён к стене
глубоководной марианской впадины
на подоконнике которой – не
на спине, а в некоей поперечности –
ныряльщица в костюме голубом
в квадрате, разделённом с бесконечностью,
играет с осьминоговым котом.

И в толще атмосферного давления
часы идут по коконам минут,
по векторам любого направления,
по гекторам, убитым где-то тут.
Шатаются по улицам заложники,
вдыхая аккуратно кислород.
И прячут всё к себе за отворот
календари – настенные безбожники.