Легенда гор
К снежным пикам, аромату «арчазор»,
Век поющему ущелью, скалам – исполинам.
Пенистым потокам, что безумно манят взор.
К музыке божественной, капелле родников,
Речке говорливой – неудержимо тянет вновь.
Задушевным песням лучезарных стариков.
Где живёт легенда про источник и любовь.
Множество историй, сказок, притч хранит народ.
Песни колыбельные горянки напевают.
Вот фалак уносится как эхо в небосвод
О Ходже – о знахаре от бога вспоминают:
У царя персидского вдруг захворала дочь.
Съехались целители, врачи и мудрецы.
Но, ни ест, ни пьёт принцесса, в сердце лёд и ночь.
И не радуют больную танцы и дворцы.
Исцелить не могут и заморские шаманы.
Хворь одолевает принцессу на глазах.
Весть об этом горе разослали во все страны.
Шах рыдает горько. И царевна – мать в слезах.
Вот к царю явился путник – молодой садовник.
Молвил он, что лишь источник исцелит недуг,
Придадут ей силы травы, курага, тутовник,
Пар горячий, что окутывает всё вокруг.
Снарядил правитель небывалый караван.
Вот в пути принцесса угасает. Слёзы льёт.
Ей тогда поведал горец: «Лань спаслась от ран,
От живого пара, что ключом горячим бьёт.
На охоту дед Ходжа брал всегда меня с собой.
Лань, однажды ранив, он пустился вмиг за ней.
Видно было предназначено тогда судьбой.
Лань, изнемогая, становилась всё слабей.
Дед загнал её туда, где расстилался пар.
Умирающая лань к источнику прильнула,
Встрепенулась, и ожила вдруг, как божий дар,
И среди арчи она стрелою промелькнула.
Бросилась та лань по отвесной крутой скале.
Скрылась в зарослях янтарно сочного шиповника.
Стал источник этот чудотворным на земле,
И любимым райским местом старого охотника.
Стал мой дед хранителем божественного пара.
До глубокой старости Ходжа прожил в горах.
Он лечил всех немощных водою «Оби Гарма»,
Дорожил чудесным даром, что послал Аллах».
Улыбнулась пери, на садовника взглянула.
В тех глазах увидел горец нежность и тоску.
Руку слабую ему принцесса протянула,
Прошептала о любви и верности строку:
«Ты в душе моей огонь любовный пробудил.
Я как та израненная лань, теряю силы».
Горец ей в ответ: « Как без цветка любви я жил?!
Как быть, чтобы эти чувства не остыли?...
Вот мы у подножья великанов – снежных гор.
Слышишь? Песнопенья раздаются.
То - ручей.
В унисон ему поёт блаженный «чашмасор».
Серебрится снег от добрых солнечных лучей.
Видишь?! Стелется в дали узорчатый ковёр.
Разноцветье волн ласкает летним ароматом.
Вот боярышник поспел. Раскинем здесь шатёр.
Запах мяты веселит. Источник совсем рядом…»
Вот принцесса скрылась в облаке живого пара.
И произошло как в сказке новое рождение.
Всё, впитав, и силу, дух и соль земного дара,
Пери расцвела. В душе настало обновление.
Смех, заливистый, принцессы слился с ручейками,
С соловьиной трелью. Запахом арчи, душицы,
Базилика, что целуется век с родниками,
И с игрою горного потока и синицы.
Шах был счастлив. Выдал дочь за мудрого садовника.
Чтоб у каждого сбылась надежда и мечта,
Царь велел оберегать горячий пар источника.
И с тех пор спешит народ в священные места.
Где зимой бывает жарко, словно в летний зной,
Снег мгновенно тает в день декабрьский от лучей,
Где погода схожа с тёплой мартовской весной,
Где дожди наводят грусть на свет твоих очей.
Ясных тёплых глаз, что уносят в мою весну.
Хоть душой мы близки, теряемся в толпе.
Вижу я вновь бесподобный облик твой – луну,
И следы твои на той заснеженной тропе.
Где туман играет в прятки, растворяясь в свет,
Где в горах дороги снегом пышным замело,
Где деревья все одеты в подвенечный цвет,
Пар клубится вечный. И кругом белым – бело.
Дикие вишни, миндаль и яблони – всё в белом.
Барбарис и алыча прекрасны в зимний вечер.
То зима опять рисует чудотворным мелом,
Хвойный бор ласкает вновь заблудший в стужу ветер.
Я смотрю в окно. Снежинки радуют глаза.
В это утро брызги солнца душу согревают.
На моём лице застыла радости слеза,
Что легенду гор здесь люди чтят и вспоминают.
Где вершины так задумчивы как аксакалы,
Где рубаба звуки не дают молчать устам,
Где хранят все тайны предков вековые скалы,
Там душа Таджикистана – «Ходжа оби гарм"!
Свидетельство о публикации №120053101219