Грустный бес

Мир прекрасен, хоть и невелик. Мне опять - в предчувствии весны –
грустный бес, мой верный проводник, грубо подтасовывает сны.
Снятся мне фонтанкины мосты, золотые шпили да гранит:
в Киеве, в Женеве, в Алматы бес однообразно ворожит.
Я взлетаю, пристегнув ремни, - но ему, как видно, все равно:
спрятавшись в подоблачной тени, он мне крутит прежнее кино.
И добро бы только в небесах да во сне, зануда, докучал:
иногда и не закрыв глаза, вижу Гавань и морской причал…
И дождавшись все-таки, когда я начну от боли подвывать,
он мне вИски подает без льда, то нальет шираза, наплевать, -
и напоминает мне о том, что любой, пожалуй, был бы рад
австралийским солнечным вином запивать швейцарский шоколад,
и не мне бы сетовать на жизнь, кутаясь в соболий воротник…
Я в ответ шепчу ему – скажи, грустный бес, мой верный проводник,
для чего ты путаешь мой след, если все равно ведешь назад?
Ты ведь слышал: счастья в мире нет, есть покой и воля, говорят.
Я ценю и шоколад, и мех, книги, теплый душ, просторный дом…
Мне и правда жаловаться грех. Но пока мы, бес, с тобой вдвоем,
согласись, что можно отличить шубу от душевного тепла?
Грустный бес растерянно молчит, и зима почти уже прошла.
И хотя милы, как прежде, мне и Мадрид, и Харьков, и Казань,
вижу я любовь свою во сне даже здесь, не побоюсь сказать,
на семи сияющих холмах, где покоя с волей не найти…
Проводник, я выберу сама. Только не бросай меня в пути…