Семен

       Семена родила женщина. Это все, что он знает о своей маме. Это все, что знаю я. Имя это – ему дали в роддоме санитарочки. Сему любили. Вся больница и все молодые мамы, поступающие на недельку в роддом.
       Я поступила в роддом в седьмом часу утра. Это были первые роды. Первый долгожданный ребенок. Сын. Я, конечно, не знала, что сын (раньше УЗИ у нас не делали), но муж сказал, что будет сын. Сын и родился.
-Ой, какой рыженький, прямо на друга Вашего мужа похож, - сказала акушерка, принимавшая роды.
      Со схватками я ходила долго, весь день. На ночь поставили уколы стимулирующие. Я еще целую ночь промаялась, прокрутилась в предродовой. Ровно в семь утра следующего дня появился мой Витюша. А весь предыдущий день, ко мне к окну роддома подходили мой молодой муж и его друг Володя. Вот, медперсонал его и разглядели. Муж спрашивал через окно:
-Ну что, родила?
-Идите домой, - сгибаясь и передышивая очередные схватки, говорила я.
Они уходили. Телефонов тогда не было, потому они через час опять появлялись у окна. Я закрывала окна шторками, чтобы не видно было, как я морщусь и кручусь, и махала им рукой, чтобы уходили. Они были студентами, день был воскресный, они были свободны от практики, которую проходили в соседнем поселке Мортка. Они так и уехали вечерним поездом в общежитие обратно. А утром мой отец дал телеграмму ему, что он стал отцом. После практики, он пешком по шпалам пошел увидеть через окно роддома своего первенца. Дорогого стоит. Автобусы не ходили, поезд два раза в день только. Торопился. Счастливый, молодой и бесстрашный.  Тайга – есть тайга. Но он и не задумывался – он не шел, а порхал, не замечая жары, комаров.
       Мне как раз принесли покормить сыночка. Роддом был на первом этаже деревянного здания, приспособленного на период ремонта основного здания роддома. Я покормила сына, а под окнами - новоиспеченный папочка. Я еще не вставала, протянула сына на вытянутых руках, личиком к окну. Муж прилип к окну. Заулыбался. Довольный и ликующий от радости мой любимый молодой мужчина. Я брюнетка и он – кудрявый брюнет.
-У меня же отец был рыжим и конопатый. А я маленький был тоже и рыженьким и блондином. А потемнел я уже, когда в школу пошел. – сказал он мне уже дома.
      Обратно он поехал в ночь на велосипеде по шпалам. К утру нужно на практику. Темно. То ведет велосипед по шпалам, то рядом едет, если есть кое-где натоптанная тропинка. По краям сразу большие темные, шумно размахивающие хвойными тяжелыми лапами, ели.
-Еду, - рассказывает муж, - темновато, но вроде чуть-чуть забрезжило, скоро должно рассветать. Впереди – стоит конь. Еду, думаю, ну откуда могут взяться так далеко от населенных пунктов лошади? Подъезжаю ближе – лось. Животное спокойно перешло железнодорожные пути и пошло себе в лес.
    Так вот и ехал до утра. Успел. Практику прошел.
    А в роддоме я пробыла неделю. Груди разбухли.
-Сцеживай, -  больно, до искорок в глазах, надавливая на груди, ругались акушерки.
     К вечернему кормлению нам принесли на четырех рожениц пятерых младенцев. Один был – Семка. Мальчик, живущий в роддоме до оформления документов на отправку в дом малютки. Он был уже крупненьким, по сравнению с нашими детками. Полтора или два месяца, наверно ему было. Беленький-беленький, волосы беленькие. И не плакал. Совсем не плакал. Ему уже нужно было больше молока, чем грудничкам нашим. Вот его все и подкармливали. Поднесли и ко мне – для разработки груди. Я его приложила к груди – и он зачмокал. Глазки большие, смотрят на меня с пониманием, рассматривают. Пока кормила – рассматривала.  Потом другой грудью покормила своего малышку. А Семена носили и в другие палаты. Аппетит у него был хороший.
-Женщина его оставила на второй день, - поясняет нам санитарочка. – С соседнего поселка. Родила, переночевала. И на следующий день за ней муж приехал, привез одежду ей. И она по-тихому, через окно выбралась и уехала. Сбежала. Бросила ребенка. У них уже было четыре ребенка. Этот им лишним показался.
     Я уходила из роддома с уверенностью, что приду за ним. Сказали, конечно, что без документов из роддома не отдают. Нужно отправить в детский дом. А уже оттуда – усыновлять. А это - долгая история. Но я-то думала, что вот у родителей спрошу, вот с мужем посоветуюсь, вот учиться закончу… Мы были оба студенты. Кто нам даст на содержание еще одного малыша?
    Семка, я помню тебя. Я тоскую по тебе. Как сложилась твоя судьба? Моим сыновьям уже по тридцать лет.