Райская птица

Танцы аборигенов. Ковер на стене
соткан из бликов теней от кострища.
"Дорога ярости" ведет туда, где
умирает в пещере райская птица

(умирает
ни как Феникс, сгорая
возрождаясь вновь
из пепла затем;
птичкой в терновнике песнь не слагает,
которую б мир услышать хотел).

Она увядает медленно, верно,
оседает, как от старости дом.
Полый сосуд с запыленными стенками
так и будет стоять в доме пустом.

Быть несчастливым -- иронизировать,
разбавлять боль свою дешевым вином.
Ужиматься, кривляться
вместе с такими же
нигилистами,
чьи глаза вторят лишь об одном:

об уязвленной птице, полом сосуде,
о той тропе, что набилу оскомину.
Переступившие через себя, подсудимые,
мечтатели в ком под бытом потоплены...



Свет
среди бесконечного мрака.
Глоток воздуха,
что в самоизоляционную врывается сперть.
Кажется, мне открылась еще одна тайна,
что за чувство заставляет нас жизнью гореть.

Это банальное стремление становиться лучше,
чьей-либо красотой, вдохновляясь.
Разглядеть солнце за чернильными тучами.
От взора моего оно раньше скрывалось.

Райская птица переживает весну.
Вдыхая аромат цветущей сирени,
С "Дороги ярости" решил я свернуть,
не быть в бесконечной погоне за всеми,

находясь вне времени и вне пространства.
Сердце качает кровь по-иному.
Расцветает море горящих акаций.
Не срывая их, твоему воздать взору

литературно, косолапо, нелепо,
поэтом на миг представив себя.
Если они посвящали стихи дамам сердца,
почему мне подарок сделать нельзя?

Райская птица, словно символ души,
распускает свои пышные пестрые крылья.
Пусть сияют в глазах бирюзою огни,
Пусть сказки твои становятся былью,

А мы, поэты, будем за тобой наблюдать,
как за падением красивой небесной звезды.
Философская лирика больше мне не нужна,
весь смысл сокрыт в обыкновенной любви.