14-15. В заводи тихой. В дороге

14-15. В заводи тихой. В дороге

Автобус тряхнуло. Журнал пришлось доставать с пола.
– Платье с разрезом, те же ноги? И учебник химии... и горошек... Это сон? Дался тебе тот горошек!
– Мужчина! Вы там горох рассыпали? - сказала девушка, чьи мысли тоже были заняты воспоминаниями, - это Вы? Опять Вы?
Оба смотрели, вытаращив глаза.
– Я такого наговорила и наделала! Под землю провалиться!
– Я заходил. Очень хотелось ещё раз увидеть Вас.
– Теперь сам Бог велел познакомиться, - предложила она. Итак, она звалась Татьяной.
– Очень приятно! А я победитель. Виктор, который инициативу не…
– Знаем, знаем. Знаем! Как это у Вас получается… бёдра ласкать. У вас пальцы шевелились, когда вы на грудь смотрели, как будто ощупывали её. Если бы от другого… Посчитала бы оскорблением, а тут… Моего папу тоже Виктором… Виктором Васильевичем звали. А как звали папу моего соседа?
– Согласно свидетельству о рождении Иваном Васильевичем.
– Значит, Виктор Иванович. Между прочим, мне удобнее, когда говорят ты. До Мы – Николай Вторый не доросли-с.
– Согласилась-таки на знакомство? – Виктор перешёл на ты.
– Даже инициативу проявила. И ручки, и лапки кверху. Ваша взяла, господин мой, Виктор-Победитель.
– А покрывало есть какое-либо, чтобы Татьяна Викторовна горошком не возбуждала всех мужчин при поднятии задних, извините, нижних лапок-ножек?
– Уже ревнуете? – с улыбкой спросила Таня.
Она попросила разрешение у парней опустить спинку своего кресла, чтобы отдохнуть, но получила отказ, обоснованный тем, что спинка будет мешать игре в карты.
– Тааак. Как ее зовут? Таня. Ну, везет мне на Тань, Оль, Наташ. Будто, других имен нет. Таня. Та-ня!
Девушка вскоре клевала носом. Её голова заваливалась на плечо Виктора.
– В первый раз голова на плече – это приятно, во второй – не очень, а третий – раздражает. Таня! Не мучь себя и меня тоже! Повторно задаю вопрос, есть у тебя что-то, чтобы застелить мне брюки, самой укрыться.
– Сейчас что-нибудь придумаю. Такое ощущение, что мы с Вами знакомы целую вечность.
– А то, как же? Даже с прошлой жизни. На вокзале расставались навсегда.
– Вот так... не встретимся больше! Через сутки расстанемся... навсегда. Или никогда не говори никогда?
Таня положила голову на бёдра Виктора, укрылась. Виктор обнял её за плечи, потом выше талии. Её голове было не очень удобно. Виктор подложил под неё руку.
– Прошу Вас! Обнимите меня крепче! Ещё крепче! Так меня папа обнимал, его вчера похоронили. Рак. Не хотела говорить, когда Вы о селене рассказывали, свободных радикалах. Кому нужно чужое горе? Я Вашу лекцию запомню на всю жизнь, особенно в части профилактики рака. Чуть не заплакала тогда. Почти две ночи не спала. Вы отвлекли меня, помогли расслабиться, немного успокоиться. Я очень благодарна Вам.
– Как там говорят? Соболезную… Как-то трафаретно… Очень сочувствую!
Немного помолчав, она добавила:
– Когда Вы ушли, я подумала, что приняли меня за распутную девушку. Стало не по себе. Мне очень хотелось отблагодарить Вас. Да, что я ищу оправдания? Совсем честно хотите? Вы сразили меня не только знаниями, но и человечностью. Я Вам поверила... самовольно вы ничего со мной не сделаете.
Еще помолчав, она продолжила:
– Мне нравилось тепло Ваших рук, а больше всего – такие добрые глаза, не бегающие, как у обманщиков. Они согревали больше, чем руки. Хотелось, чтобы они видели… горошек, что там под… горошком. Хотела вернуться без белья, потом передумала. Вам такое девушки говорили? Впервые в жизни вот так перед мужчиной, если не считать в детстве душ на улице. Хотелось тогда, чтобы парень видел меня обнажённой. Делала видимость, что ничего не знаю.
Вы не осуждаете меня?
– Таня! Не знаю почему, но мне девушки доверяли, задавали вопросы, касающиеся женских проблем. Думали, что я всё и обо всём знаю. И ножки не очень прятали. Просили сфотографировать на спинках скамеек в парке, на высоком пеньке, демонстрируя ножки.
– И совсем без одежды? Доверяли, наверно, потому, что Вашим глазам невозможно не доверять. Хочется, чтобы они интересные места осматривали, Таня расстегнула несколько пуговиц в области груди.
– Красивая у тебя грудь, Таня! Очень красивая.
Таня опустила бретельку ниже плеча.
– Нас три сестры: старшая замужем за военным, меньшая – третий класс окончила. У мамы зарплата маленькая. Вышла замуж на первом курсе. Так и не получила высшего образования. Получив телеграмму о смерти папы, я хотела забрать документы. Как учиться? В приёмной комиссии посоветовали не горячиться, сказали, что есть шансы поступить. Если будет трудно, смогу подработать где-то, например, на телефонной станции. Документы забрать всегда успею. Надо съездить домой, посоветоваться.
Старшая сестра обещала помочь и отправила сдавать последний экзамен. А тут Вы делали всё возможное, чтобы я не провалилась. Я Вас не просила. Набросилась. До сих пор неудобно. Решила хоть чем-то отблагодарить. Настоящего мужчину отблагодарить. Чем? Решила… тем, что им нравится. Вот опять... оправдания ищу. Очень приятно... руки Ваши, глаза... добрый голос… и властное распоряжение моими ногами при устройстве столика для таблицы Менделеева. И когда чай наливали.
Я умышленно показывала на самый низ страницы. один Ваш палец был на учебнике, а остальные на внутренней части бедер у самого живота. Вы не наглели. Так нежно гладили, будто невзначай. Я погладила Ваши ладони, слегка прижав их. Ну, Вы поняли, где они лежали. Я убрала учебник. Вы медленно погладили. Я положила сверху Вашу большую таблицу Менделеева. Прижала. Никогда так не делала. А когда чай наливали? Мне хотелось, чтобы там никакого горошка не было. Пальцы под трусиками. Я видела, как у Вас брюки поднимались. И сейчас приятно, - она повернулась так, что грудь обнажилась еще больше.
– Красивая ты, Таня, а грудь…
Таня обнажила её почти полностью со словами:
– Я ждала, что Вы сами это сделаете... мне было бы очень приятно. Обнимите меня крепче! Как папа обнимал, - в очередной раз попросила Таня и положила ладонь Виктора на горошек.
– Спасибо Вам! - сказала она.
Полились слёзы.
– Вам приятно? Конечно. Я же по брюкам вижу.
Успокоившись, она уснула. Ей снилось пшеничное поле и маки. Много маков. И она в объятиях мужчины с серебряной головой в лучах солнца. Маки вдруг превратились в форму гусара, и мужчина в ней. Чего только не приснится?! Такое сплетется! Гормоны! Рефлексы! Феромоны! Они чудеса творят.
Задремал и Виктор, прислонившись к стенке автобуса. Проснулся от нежного поглаживания ладони. Сжав пальцы, он убедился, его ладонь поддерживала девичью грудь снизу. Перепроверил. Точно! Горячая, упругая девичья грудь полностью помещалась в его ладони. Ещё сжатие пальцев, и ответные стимулирующие поглаживания ладони сверху.
– Почти второй размер бюстгальтера, - определил опытный мужчина, - второй полностью наполняет его ладонь, а тут немножко свободного места.
Казалось, для опытного мужчины ничего нового, но это оказалось таким завораживающим!
– Вам хорошо? – спросила Таня.
– Сидеть не очень удобно, но очень приятно. Вот так, - ответил он, нежно ощупав грудь девушки. Она опять погладила его ладонь.
– Обнимите крепче. Как папа в детстве обнимал, - в который раз она попросила Виктора, прижав свою голову к его животу.
– Я не ожидал, что ямы на дороге могут быть такими приятными.
Таня ласкала ладонь сверху и прижимала пальчиками, поощряя консультанта не только ласкать, но и прощупывать.
– Да если бы ещё утром кто-то сказал… Что Вы? Да ни в жизнь!
Было как-то. Сосед после душа, оборудованного во дворе. Что-то там болталось между ногами. Я убежала и долго старалась не встречаться с ним. А так, - она прижала свою ладонь ниже пупка Виктора, - не приходилось. Как полено в печке.
Все устроились на ночлег. Потух свет.
– Я уже все бока отлежала, да и Вам, наверно, положение надо изменить. Давайте местами поменяемся!
Таня села у окна, уперев колени в переднее сидение. Виктор положил голову на бёдра Тани и подложил под неё ладонь. Таня сдвинула голову на живот.
– Здесь никогда не было мужской руки. Сдвиньте горошек! Целуйте там! Только не лишайте... девс...
Через час они поменялись местами. Таня села, тесно придвинувшись к Виктору, не снимая с себя покрывала. Фонари у дороги любовались местами, интригующими мужчин.
– Вот так на поле среди маков, по которым я недавно во сне ходила! Много-много маков. Я между ними… и Вы гусаром. Как я ещё могу отблагодарить Вас? Продолжайте рассказывать о химии!
– Таня, - сказал Виктор, поцеловав прекрасное создание, - что-нибудь одно! Или, или. Мужик не той головой думает при этом.
– Кровь отхлынула от верхней и наполнила нижнюю.
Появились первые лучи солнца.
 
Лучи под кронами. Восход. Лес утром девственно-пречистый,
Над сон-травою шелковистой Аврора в небе отпылала.
На небе тучек хоровод… Встречайте, люди, дня начало!
Лучи под кронами. Восход.

Лучи восходящего солнца под кронами деревьев сменились лучами на полем из васильков.
Виктор представил себя вместе с другой Таней, мамой Наташи. У Виктора в мозгах все смешалось, перепуталось. Перепуталось прошлое с настоящим и будущим. Васильки. Среди них Таня и Наташа утром в тихой заводи. А потом снова Таня из Белгорода у него на коленях, его рука под горошком.
Ее голова у него на коленях. Ей предстоит сдавать последний экзамен в медицинский институт. Тане Виктор Иванович напоминал отца в детстве, о чём она ещё раз напомнила. Несколько слезинок упало на ладонь, ласкавшую грудь. Виктор вытер слёзы с её глаз и груди, несколько раз сжав её в ладони.
– Крепче обнимите меня! Как папа в детстве. Спасибо Вам за всё! – прошептала она, - такие люди в 1941 помогли моим предкам выжить, когда их, поволжских немцев, выселили в голую степь. Я Вам до сих пор не сказала, я немка, хотя язык почти не знаю. Так, кое-что на русский манер. Учила в школе английский. Я Вас за помощь тех добрых людей тоже благодарю. Они были медицинскими врачами, а мой папа ветеринарным. Можно считать, династия. Он Московскую ветеринарную академию окончил.
– В Новых Кузьминках?
– Вчера похоронили. А у мамы среднее образование, - повторила она уже известную информацию. Как теперь она с нами одна?
В селе нет человека, который не обращался бы к папе за помощью. Он никому не отказывал. Бывало, заметёт дорогу, скорая помощь не проедет к роженице. Звали папу – ветеринарного врача. Позже приходила медицинский фельдшер. Она далеко жила. Телефона не было. Пока бежали к ней и обратно, он часто успевал принять роды. Бывала в отъезде. Говорили, роженицы его к себе потом приглашали. Может, языки мололи. А, может, и правда. Женщину понять надо. Он и ее, и его ребенка спасал. Женщина за помощь всё отдаст. А тут в его руках и её жизнь, и жизнь её ребёнка. Мама понимала, что беда могла случиться. При нас сцен ревности не устраивала. Мужья рожениц, как правило, тоже. А что делать?
На папу даже собаки не лаяли. Ряды домов, между ними процессия. Присоединялись всё новые люди. Шли до самого кладбища. Почти всё село его провожало. Пса перевели с конурой в сторону. Он на людей не лаял. Все понимал. Когда отправлялись от дома, по его просьбе отвязали.
Шёл понурым все четыре километра немного в стороне от машины. Останавливались у колодца или перекрёстка, и он останавливался. Двигались дальше, и он шёл медленно, поглядывая на машину с хозяином. Не бежал, а шёл, опустив голову. Жалко было на него смотреть. Хозяина провожал.
На территорию кладбища не зашёл. Сидел. Смотрел. А когда стали бросать землю в могилу, отвернулся. Не хотел на это смотреть. Пропал. Вернулись домой, а он на посту. Голову на лапы положил. Все вернулись, а хозяина нет. Стоял неподвижно и смотрел на дорогу. Ждал. Очень ждал. Надеялся. У людей слёзы на глаза наворачивались, глядя на него. Ничего не ел. Всё смотрел, смотрел. Ждал. Мама села рядом, погладила его. Он положил ей голову на колени. Мама разрыдалась. И у пса слёзы текли из глаз. Мама принесла ему покушать. Он не притронулся. Мама поговорила с ним. Пёс взял кусочек мяса и положил его обратно.
Таня заплакала. Виктор обнял её и поцеловал.
– Вот и Вы. Как мой папа. Обнимите крепче! – сказала она в который раз. Виктор положил её голову себе на плечо и стал перебирать пальцами волосы.
– Вот так и папа… волосы…
Успокоившись, Таня спросила:
– Вы когда в обратный путь?
– Сегодня совещание. Потом в Новые Кузьминки. В академию зайду. Я её тоже окончил. Есть еще дела. Скорее всего, послезавтра поездом.
Таня внимательно посмотрела в его глаза.
– Нет! Такие глаза врать не могут. Добрые они. Очень добрые. Таким ничего не жалко. Хочу вместе с Вами. Хочу голой перед Вами быть… чтобы любовались мной. Смотрели… А не подсматривали, как те случайные знакомые неприятные парни, о которых я Вам рассказывала.
Поезд прибыл на Киевский вокзал. Таня отвела Виктора Ивановича в не такое людное место, стала у стены и прижалась к мужчине.
– Пожелайте мне хотя бы четвёрку получить!
В ответ на пожелание сдать на отлично, она сказала:
– Что бы Вам ещё пообещать в случае получения хотя бы четвёрки? Я Вам уже всё пообещала. Хочу, чтобы Вы у меня были первым. На обратном пути. Никогда не думала, что вот так… совсем недавно ещё абсолютно незнакомому мужчине такое ляпну. Презирать не будете? Незнакомая девственница случайному мужчине такое вот. Расскажу, не поверят. Ненормальная! Или выдумщица.
– За что, Таня? Желаю только пятёрку…
– Практически без подготовки? После бессонных ночей? Хотя бы «хорошо». Мне говорили, что в таком случае, возможно, пройду по конкурсу. А если пятёрку?! Если пятёрку, во-первых, расцелую Вас на зависть всем мужчинам. Во-вторых, во-вторых… Что во-вторых? Во-вторых, будет, во-первых. У меня впервые. Первым у меня будете. Первым мужчиной. Вы же не откажете девушке? Вы же фактически не женаты. Обещайте мне! Вы когда-нибудь в кино или в книге такое читали, чтобы девственница так мужчину просила? Вы не презираете меня?
– Таня! Девочка! Конечно, нет! За что? Спасибо тебе!
Она опять посмотрела в глаза Виктора.
– Очень красивые у Вас глаза. Им верить хочется. И купаться под их взглядом. Будет пятёрка, искупаюсь вдоволь, если останемся наедине. Моим банщиком будете?
– Я инициативу не проявляю…
– А куда Вы денетесь? Я с Тоней, младшей сестренкой, в детстве бегала голышом по комнатам. Мне хотелось, чтобы соседский парень подсматривал за нами, делала вид, что не знаю об этом. А он караулил, когда я пойду под душ. Как-то он свалил то ли ведро, то ли корыто. После этого неудобно было делать видимость, будто не знала. Поиграем в подглядывание на обратном пути?
– Большое спасибо тебе, Таня! Но для этого требуется всего ничего: «отлично» получить.
– А я обману! Скажу, что сдала на пять. Банные веники я прихвачу с собой. В Сандуновских банях специально куплю по такому случаю. Вы не позволите себе оскорбить девушку отказом, - она посмотрела Виктору в глаза, - не позволите! Я же вижу. Не позволите. Я Вам нравлюсь? Ну, скажите! Нравлюсь? Ну! Скажите!
– Очень нравишься, Таня! - сказал Виктор, - а иначе я бы не заходил в зал ожидания, чтобы тебя на прощание ещё раз увидеть. Красивая ты. Какая грудь красивая! Бёдра! И волосы очень красивые. Губки… носик… глазки… Прелесть! А ты спрашиваешь?
– Ну, так смотрите! Мы пересматривали фотографии. Папа дольше других смотрел на ту, где он из кружки льёт воду на спину…
Виктор, посмотрев на Таню:
– Он в солдатской фуражке на фотографии?
– Откуда Вы знаете?
– У того… брюки сантиметров на двадцать короче обычных были?
– Да! А ещё там собачка бегала.
– Значит, твой папа лил воду на спину мне. Фотографии печатал я. Вернулся после армии на второй курс, он коляску катал. И рядом старшая дочка бегала. Так что, Таня, мы с тобой давно знакомы. Это у него был второй ребёнок, а в академию он поступал уже женатым. Дочка у него была, ещё у первокурсника, - Виктор повторил уже известную информацию.
– Давайте съездим на место моего рождения… зачатия?
На следующий день Виктор побывал в Кузьминском лесопарке, искупался в пруду на привычном месте. Сколько связано с этим парком! Прошла ночь. Он ещё раз искупался, побродил по знакомым тропам, поехал на железнодорожный вокзал.
В очередях требовали не передавать и не брать деньги на билеты. Вытянув шею, Виктор искал Таню. При его высоком росте и серебристой шевелюре в два яруса Таня увидела его раньше.
– Сдала на пять! Хватит для поступления, - почти прокричала она на весь вокзал, целуя своего консультанта, повиснув у него не шее. В её правдивости сомнений не было. Она же не в театральный институт поступала.
В очереди споры утихли. Поздравляли дочку и папу.
– Красивая дочка у Вас, наверно, послушная, - решил какой-то женский голос.
– Всегда выполняет обещания, - ответила Таня, подмигнув Виктору, - и сегодня выполнит. И папочка меня никогда не обманывает. И в этот раз сделает, как я хочу. Правда, папочка? Посмотрите на его глаза! Разве они могут обманывать?!
Таня уступила нижнюю полку одной из двух женщин, которые стояли в очереди за ней.
– Ещё раз поздравляем с поступлением! - сказали они.
В стареньком вагоне дополнительного поезда вентиляция не справлялась с духотой, особенно на верхних полках. Мужчина вышел. Женщины переоделись. Виктор переоделся в трико. Вскоре снял майку со словами:
– Жара. Духота невыносимая.
– Ты, дочка, тоже снимай! Тебя папа вместе с мамой купал голенькой. И нас стесняться не надо.
Таня осталась в лифчике в горошек с мелкими чашечками снизу и трусиках из того комплекта. При высунувшихся головах друг к другу, чтобы наблюдать за мелькающими пейзажами, красивая грудь в полуметре видна почти целиком для обитателя второго этажа. Женщины под полкой Тани. Когда она говорила с ними, высовывая голову за пределы полки, содержимое лифчика пыталось покинуть чашечки, не будучи доступным для взора женщин, одновременно представляясь во всей красе мужчине. Таня, способствовала красоте появляться на свет божий в полной мере.
Виктор оторвал взгляд от пролетающих пейзажей и сфокусировал его на девичьих холмах с бутонами. Они ещё не распустились, но от этого были не менее притягательными.
– Нравятся? – спросила она, - мне приятно от того, что Вам всё видно, и вы ласкаете здесь своим взглядом.
Виктор показал большим пальцем вверх, изобразил поцелуй, указав его направление. Девушка, порозовев, счастливая заулыбалась.
– Это для настоящего мужчины от благодарной девушки. Её Таней зовут. Не забыли? Вы не ответили на мой вопрос: Вам нравится… подглядывать?
– Я нормальный мужик. И Тане нравится, она говорила.
– А здесь хотите? – она показала ниже живота.
Придорожные фонари помогали луне и звёздам освещать оголённое тело.
– Не отводите глаза! - сказала она тихонько, - поласкать здесь? Целиком чтобы видно было?
Мне приятно купаться под взором Ваших глаз не меньше, чем смотреть Вам. Я выполняю свои обещания и выполню любые Ваши желания. Любые! О моих желаниях Вы знаете. Вы так много сделали для меня! Мне очень нравится, когда вы смотрите. Когда Вам видно… Представьте себе, что вы сейчас залезаете под трусики... Вот так... поглаживаете сверху... справа налево... слева направо... по трусикам ниже... между ножками... обхватили там всё... прижали... погладили. Теперь вверх... большой палец поднимает резинку... Вам видно? Смотрите! Ласкаете... клитор... вот так... Приподнимите у себя... чтобы я видела...
На нижних полках готовились ко сну. Пришлось приостановить.
Отвечая на первый вопрос, я пересказала всё, услышанное от Вас. Экзаменатор, мужчина, поставил мне «отлично» и поздравил с поступлением, заявив, что набранных баллов будет достаточно. А перед этим он посмотрел мой экзаменационный лист и удивился, что по биологии стоит «хорошо».
– Вы больше биологию сдавали, чем химию. Судя по формулам для второго и третьего вопроса, Вы заслуживаете «хорошо» и по химии, но, поскольку Вас явно недооценили по биологии, поставлю «отлично». Потом он спросил:
– А откуда Вы это знаете? В учебнике этого нет.
– Мне папа рассказывал, сказала я и вспомнила Вас. Я ещё вчера могла уехать. Ездила в Новые Кузьминки. Была в парке и на прудах Вас искала. Хотела с Вами… в чём мама родила. Но не нашла.
– Я тоже там был.
– Я несколько раз просыпалась от фантазий. Представляла, как Вы ласкаете и целуете здесь и здесь. Засыпала и почему-то опять видела Вас среди красивых цветов, собиравшихся в форму гусара.
Таня обратилась к попутчицам:
– Вы на какой станции выходите?
– В Котовске Украинском, дочка.
– Ещё долго, - с сожалением сказала Таня.
– А вам с папой?
– Нам до Кишинёва.
– После Котовска ещё целых четыре часа.
– Только четыре часа, - подумала Таня, - всего лишь четыре часа!
Таня, укладываясь спать, спросила Виктора:
– Вы сами понимаете, что сделали для меня? Я по химии в школе с тройки на четвёрку перебивалась, а тут не готовилась, не спала. И пятёрку получила. Первый раз в жизни мне пятёрку по химии поставили! Если бы не Вы, не видать мне института! Вот сойдут бабули в Котовске... Хотите! Я сейчас всё сниму с себя? Хотите?
– Таня, тут же посторонние люди! Мне больше нравится, когда хотя бы немножко было прикрыто.
– А я хочу голой быть, под простынёй. Чтобы Вы знали, что я голая. Фантазировали, представляли. От этого мне приятно. Я закрываю глаза и представляю… я голая… груди голые холмами… и Вы, мужчина, смотрите. Вам очень нравится. Что-то тёплое вот здесь, - она показал на низ живота. Это… это, наверно кровь притекла к матке… и ниже… вот здесь… она продемонстрировала лобок. Вот здесь… так приятно! Смотрите! Вам нравится? Смотрите! Ласкайте меня взглядом…
Таня укрылась, сняла с себя всё и приоткрыла интимные места.
– Я Вам нравлюсь? Представьте, какая я сейчас обнажённая. Вот приподниму простынку и… Для них четыре часа… Всего лишь четыре часа до Кишинёва. Не отводите глаза! Открыть больше? На долю секунды… потом на минутку. Вот так! Мы расстанемся и никогда не встретимся больше. Я не стану узнавать Ваш адрес и свой не дам. Боюсь, не выдержу и приеду к Вам. А у Вас там… жена.
– Очень красивая ты, Таня! Какая кожа нежная на груди! Соски напряглись…
– У нас будет четыре часа…
Таня, помолчав:
– Ну! Тихоня! Ну! Танька! Даёшь! В тихом болоте… В омуте тихом Танька водится.
– В заводи тихой черти водятся. Давай спать! Ты меня уже до белого каления довела… я же мужчина…
От духоты Виктор просыпался несколько раз. Таня освободила себя от простыни. Глаза были закрыты. Теперь на ней было белоснежное просвечивающееся бельё. Такого он никогда не видел и названия не знал. На самом деле она не спала. Простынка была наготове на случай, если женщины с нижних полок проснутся. Придорожные фонари на короткое время освещали её фигуру. Поняв, что Виктор тоже не спит, она приоткрыла глаза и улыбнулась застенчивой улыбкой. Потом шёпотом спросила:
– Я Вам нравлюсь?
Виктор показал палец вверх и изобразил на себе женскую грудь, массируемую пальцами. Таня сказала:
– Хулиган Вы, однако! – её лицо озарилось довольной улыбкой. До Котовска ещё два часа.
Таня показала взглядом на оттопыренное трико Виктора, показала большой палец и изобразила его присыпку. Облизала пальчик и сунула его в рот, тихонько двигая взад - вперёд, опустила руки, погладила у себя между ногами, посматривая на Виктора.
– Поправьте! Вам же так неудобно, - она показала на трико.
Виктор послушался её совета, предоставив девушке на несколько секунд обзор под трико, и посмотрел на нижние полки. Таня ещё раз поласкала себя внизу.
– Вижу. Это Вам очень нравится, - она облизала свой палец и опять поместила его в рот. Напряжение нарастало.
На нижней полке зашевелились. Виктор отвернулся лицом к стене. Таня укрылась простыней. Через некоторое время Виктор уснул.
Он проснулся, когда поезд покинул Котовск, и продолжал лежать, не открывая глаза. Потом чуточку приоткрыл их.
Таня то садилась, то ложилась, увеличивая степень обнажённости.
– Она хочет поиграть в подглядывание, сделать так, чтобы Виктор через щелочки мог видеть её интимные места, хотя они хорошо были видны через прозрачное бельё.
– Если девушка хочет, - подумалось ему, - почему не подыграть?
Изнывая от духоты, он ночью снял трико, оставшись в плавках, прикрыл тело простыней ниже талии.
Он сделал видимость, что во сне меняет позу, опустил простынь и плавки ниже, хотя они до этого не могли полностью прикрыть его увеличившуюся часть тела.
– Что она будет делать? - спросил он себя?
Таня поласкала себе грудь. Тело Виктора мимо его воли подалось вперёд. Плавки опустились ниже.
– Не притворяйтесь! Вы же хотите, - она показала на плавки, - всё просится наружу.
– Ты же хотела поиграть. Я подыграл.
– Опустите матрацы на нижний ярус! - сказала она.
Он снял с полки Таню, взяв её подмышки, быстро сбросив постели на нижние полки.
– Мне приснилось, что я в этой одежде, в небе луна и звёзды, отодвинули в сторону бельё между ногами и стали целовать там. Вот так! – она взяла ладонь Виктора и начала подпихивать её под бельё. Виктор целовал обнажившуюся часть тела.
– Здесь! - сказала она.
– Таня! Девочка! Спалишь меня раньше времени. Насколько красочным в будущем будет у тебя секс, будет зависеть от того, доведу ли я тебя сейчас до оргазма. А молоденькой девушке это нелегко сделать.
– Целуйте немного выше! Ещё! – простонала она, не прекращайте!
Она продолжила ласкать Виктора и руководить им.
– Впервые вижу оргазм у мужчины. Подруги рассказывали, что через несколько минут мужчины засыпают. Отдохните. А после расскажете, что я делала не так, как Вам хотелось. Я должна это знать, чтобы будущий муж не помышлял у соседки мёд искать. Мне нужна консультация, как по химии с биологией перед экзаменом.
– Красивая у меня грудь? А Вам приятно смотреть, как я ласкаю у себя между ногами? Очень?
– Таня! Ты знаешь, что такое апатия? Это отношение мужчины к половому акту после полового акта.
– Спите! – она прикрыла Виктора своей простынкой, - я подожду.
Виктор уснул.
– Что Вам снилось?
– Спал, как убитый. Самый лучший способ снятия стресса у мужчины – секс.
Таня выглядела потрясающе. Как выглядят женщины после проведённой ночи с любимым мужчиной, оказавшимся хорошим любовником.
– Ой, Таня! Загляденье!
– Мне очень хочется Вам понравиться!
Таня лежала на животе. Он сразу не понял суть перемен. Красивая девичья грудь почему-то выглядела ещё более привлекательной.
– Ах, вот в чём дело! На Тане не просвечивающийся кружевной бюстгальтер! Значит, такие же и трусики.
– Вам нравится? Для Вас… чтобы не всё было видно, - Таня показала на лифчик.
– Ооочень! А…
– Хотите видеть? – она повернулась на бок, - нравится?
– Обалдеть!!!
– От чего? От трусиков?
– От них тоже. И от того, что под ними... в моём представлении.
– Мужчинам, говорят, очень приятно залезать под бюстгальтер и под трусики. Хотите?
– Охренеть можно! Мне так нравится больше, чем голое тело под просвечивающейся одеждой.
– Хотите снять? Вот так? – Таня оттянула резинку и развернулась так, чтобы свет попадал под неё.
Вам приятно?
– Очень! Это интригует.
– Не могу отказать Вам в удовольствии залезть под трусики. Ой! Какой грибочек с красной шапочкой вылез. Что Вы застыли?
– Таня! Умница! Какая ты красивая!
– Помню, как вертелась под душем, чтобы подсматривающему соседу было лучше видно. А Вам? Когда пальчики нежно сжимают головку, очень приятно? А когда губами... Ой, как головка сразу напряглась! Залезайте! Медленно. Лаская. Подсматривая! Залезайте под лифчик! Я специально приоделась, чтобы Вы могли раздеть девушку. Говорят, раздевание очень нравится мужчинам. Мне тоже.
– Правильно говорят.
– А теперь расскажите, что я делаю не так или не совсем так!
– Это очень сложный вопрос. Нет единого стандарта. Например, одним нравится, когда девушка упирается. Иначе они могут даже не возбудиться. Это ритуал такой. Инстинкт. Как черчение крылом у петуха перед запрыгиванием на курицу. Если курица не примет определённую позу - не присядет - петух на неё не запрыгнет. Так и у мужчин бывает. А другим это очень не нравится.
– А Вам?
– Я люблю, чтобы всё было взаимно, без этих самых женских…
– Как я делала?
– Да! Именно так. И сейчас нравится. Нравится, чтобы не сразу было всё видно. Молодец!
– Я купила специальное масло для массажа. Хотите сделать мне массаж? Только не спеша, медленно... очень медленно... везде. Вы отвернитесь, а я оденусь в то платье, в котором ехала в Москву. Потом вы меня разденете. Подруги рассказывали, что это очень приятно и для девушки, и для мужчины. А потом массаж...
Перед Виктором стояла молоденькая девочка в короткой юбочке с разрезом впереди, мелкий бюстгальтер с чашечками. Другого он не видел. Мужчины видят одно, не замечая остального.
– А давайте повторим, как мы сидели в зале ожидания. Помните? На коленях учебник, сверху таблица Менделеева... Ваши ладони здесь на бёдрах.
Нет! Вы снимали ногу… Снимайте и задержите немножко на весу! Я как представила, что Вам там всё видно… не могу передать словами. Как я в книге на нижний абзац показывала. А Ваши ладони на лобке. Я так ждала, что вы погладите!
А когда чай пили… Вам там всё видно было… Я на миг представила, что там трусиков нет. И Вы смотрите… Чуть с ума не сошла.
Таня приспустила трусики.
– Вот так это было. Вы смотрите, а там ничего нет. Как сейчас. Я руку положила на Ваше бедро. А там столбняк! Я погладила, а потом взяла за головку. Вот так. Опять столбняк! Давайте перейдём к массажу! Я ложусь на живот.
Виктор массировал ноги.
 – Закрываю глаза и вижу. Вы раздвинули ноги. Массажируя, пробираетесь вверх, ещё выше, ещё. Массажируете наружные губы с двух сторон. Вам всё там видно. Мне от этого очень приятно. Теперь по клитору… по бороздке верх-вниз… по клитору… О! Матерь Божья! Какой идиот пишет, будто бы молоденькие девочки ничего не испытывают?
Таня приподняла таз.
– Переворачивайся на живот, Девочка! Начну с бёдер. Раздвигаю ножки. Таня, знай, мне всё видно. Лобок… ниже… с двух сторон. Не беспокойся! Девственность… не трогаю…
– Я обещала Вам всё… хотите? Только. Чтобы не очень было…
– А сколько прошло после менструации?
– Две недели…
– Таня, ты же забеременеешь! Спасибо! Но…
Виктор ещё немного поласкал Таню. Она немного успокоилась.
– Что же это я о массажисте забыла? Говорят, мужчины плохо себя чувствуют, если возбуждение не закончилось семяизвержением. Надо дело исправлять. А мы его губками… а мы его зубками… между грудями… язычком шершавым, по головке, по плечикам…
Виктор на какое-то время отключился. Ему приснилось васильковое поле и Таня, мама Наташи… Очень красивое поле, все в васильках.
Рельсы вели поезд на вокзал города Кишинёва.
Таня говорила, что на всю жизнь запомнит эту поездку, благодарила Виктора, рассказывая о своих тройках, четвёрках по химии в школе и пятёрке на экзаменах.
– Если бы не Вы, «отлично» мне бы экзаменатор не поставил. Так и сказал. Спасибо, что не тронули... не лишиди... Я не смогла бы противиться Вам. Вы, конечно, убедились, что я девственница. Извините, совесть, если можно так сказать, не позволила бы Вам отказать. У бесстыжей девушки не хватило бы совести. Вы мне очень нравитесь!
Мы больше не встретимся. Учебники я взяла из нашей школы. Возьмите себе один на память! Если бы получила «хорошо», баллов не хватило бы, наверно, - в который раз повторила девушка. Вы оставили глубокий след в моей судьбе. Адрес не спрашиваю. Боюсь, не выдержу и приеду к Вам. Неужели я влюбилась? Так вот за несколько дней? Или это благодарность за то, что своими объятиями помогли нежно расстаться с папой? Помогли мне отпустить его в мир иной. Или за то, что я поступила в вуз? Вы появились в нужный момент, облегчив моё горе. За купание под тёплым взглядом? За ласковые руки… За первый в жизни оргазм…
Таня замолчала. Подумав, спросила:
А как Вы относитесь к сексу до замужества?
Поезд прибыл на вокзал. Таня еще раз рсцеловала Виктора, благодаря его за поступление в медицинский институт Москвы. На перроне Виктора Ивановича ожидал его давний друг Виктор Васильевич, который Виктор-Левша, или просто Левша.
– Таня, а вот и третий Виктор. Твоего папу мы звали Правшой. Знакомьтесь ближе, а я побежал в министерство, отчитаюсь о командировке.
– Вы знаете, если бы не он, я бы не поступила, - сказала Таня Левше.
Вдогонку Виктор Иванович услышал:
– Спасибо Вам за всё! Мой памятный подарок, учебник берегите!

.           *     *     *
Описанное прошлое проносилось в голове Виктора Ивановича. Вспомнилась Аня, Оля. Не его жена. Ее тоже Олей звали, а та, из Болховца. Ночь в большой куче сена и рано утром приехавшие люди, чтобы собрать кучи в копны. Тогда Оля и Виктор покинули ароматное ночное убежище. Девушка просила его в подходящий момент приезжать к ней. У Виктора остались о ней очень приятные воспоминания. Она не претендовала на замужество, но, наверняка, предложение Виктора не отвергла бы.
Виктору предстояло что-то решать.
Наташу зачислили в медицинское училище после девятого класса, учитывая ее "золотой" аттестат, а ее маме-Тане требовалось забеременеть от Виктора Ивановича. Этого хотели все, включая мужа Тани, которому оставалось совсем немного до пребывания в мире ином. Через пару недель с небольшим после дня рождения Наташи Таня забеременела, и она уехала в Белгород к родителям мужа, оставив Наташу на попечение Виктора Ивановича, а также попросила его на время переселиться к ним, чтобы ухаживать за цветами, попугаем и присматривать за квартирой. Время, когда ключ оставляли под ковриком, уходило в прошлое.
При прокладывании нового водопровода старый был поврежден. Соседи знали, что Виктор Иванович готовил Наташу к поступлению в вуз. Это было не впервой. Он занимался также с Аней, но обычно в обеденный перерыв или после работы. Иногда приходили на консультации по химии и биологии также другие старшеклассницы. Мало кто из парней выбирал медицину, если выбирали, шли на хирургию после окончания школы, но больше выбирали техничские или экономические специальности. Требовались консультации по физике, но ученики делали это тайно, так как очень самолюбивая физичка была недовольна "подрывом ее авторитета".
В девятом классе прямо перед столом учителя сидела чернобровая-кареокая молдаваночка. 23 февраля она присылала ему по почте красивые поздравительные открытки, сделанные своими руками. Звали ее Маргаритой, Ритой, что в переводе с молдавского означает "драгоценный камень", "ожерелье". Очень красивой была и очень застенчивой. При взгляде на нее, она опускала глаза, иногда даже заливалась румянцем.
За первыми столами, как на подбор, сидели только девушки, высокие стройные. Они занимались танцами, были гвоздем школьных вечеров уже к концу девятого класса. Среди них были и наши героини.
Вспомнилась Виктору Ивановичу также Таня 1984 года. Он ехал с ней в Москву. Она дочь еще одного Виктора из картофельного поля, которого звали Правшой. Девушка на прощание подарила Виктору Ивановичу школьный учебник по химии, по которому готовилась к поступлению в Московский медицинский институт. Сказала, что не будет давать свой адрес и адрес Виктора Ивановича тоже брать не будет. Не хочет разбивать семью, но хотела бы встретиться лет через пять, или семь, после окончания вуза. Встреча произошла. Виктор быстро определил ее адрес. Это было совсем не трудно. Стоило открыть 17-ю страницу учебника. Там штамп школы. Это сельская школа того же района. Он встречи не искал, даже избегал. Зачем ворошить прошлое? Встречи не окажутся незаметными. Ему это ни к чему.

Оглавление

Входит в часть 0-3. В заводи тихой. Утренний туман,где:

0) 0.Обложка книги. http://stihi.ru/2020/05/23/1403
0) 0.Форзац. http://stihi.ru/2020/05/21/10237
1) 1.Краткая творческая автобиогрфия. http://stihi.ru/2020/05/19/10962
        Визитка 1. Стихосложение на примере своей сказки "Червона рута,
     или Сказка о потомках царя Салтана" http://stihi.ru/2020/05/22/2759
        Визитка 2. Стихосложение на примерах "Грезы - девушки мечты" и
     "А я рифмую "роз-мороз". http://stihi.ru/2020/05/24/4844
        Визитка 3. "Я к маме вернулся домой". http://stihi.ru/2020/05/24/6081
        Визитка 4. Стихосложение на примере
     "Захореил дактиль ямбу" http://stihi.ru/2020/05/24/9566
        Визитка 5. Внесистемное ударение. http://stihi.ru/2020/05/26/3684
2) К читателю. http://stihi.ru/2020/05/20/521
      Визитки:
      2.1 СКАЗКИ.
          Червона рута". http://stihi.ru/2020/05/22/2759
      2.2 ПЕЙЗАЖ.
2.2.1 Глазами детства. http://stihi.ru/2020/05/26/2407
2.2.2 Всё ниже солнце. Косогоры. http://stihi.ru/2020/05/26/2503
2.2.3 Потешалась над облаком туча. http://stihi.ru/2020/05/25/9908
2.2.4 Дорога домой. http://stihi.ru/2020/05/26/2583
2.2.5 Очарован. http://stihi.ru/2020/05/26/2190
2.2.6 Со Снегуркою снегири. http://stihi.ru/2020/05/26/2331
2.2.7 Критика поэии Ф.Тютчева. http://stihi.ru/2015/12/11/9923
2.2.8 Брожу по знакомым мне торопам. http://stihi.ru/2020/05/26/3684
      2.3 БАСНИ.
         С пороком не борец http://stihi.ru/2016/07/08/650
      2.4 ПУБЛИЦИСТИКА.
          У дороги был дом. http://stihi.ru/2019/08/09/6448
3) 3.Утренний туман. http://stihi.ru/2020/05/20/7094
4-5). В заводи тихой. Признание. http://stihi.ru/2020/05/04/8157
6-7). В заводи тихой. Я подарил тебе кулон. http://stihi.ru/2020/05/06/10614
8-9). В заводи тихой. Таня. http://stihi.ru/2020/05/13/2824
10-11). В заводи тихой. Аня. http://stihi.ru/2020/05/17/534
12-13). В заводи тихой. Странные вещи. http://stihi.ru/2020/05/19/5550
14-15). В заводи тихой. В дороге. http://stihi.ru/2020/05/28/8854
16-17). В заводи тихой. Семь лет спустя. http://stihi.ru/2020/05/31/730