Енрико Галавотти. Пьер делла Винья 1, 2 части
Первая часть.
Критики пришли к единодушному мнению, что в тринадцатой Песне "Ада" Данте
частично отождествляет себя с Пьером делла Винья, так как оба испытали на себе
драматические последствия людской несправедливости, оба испытывали доверие к
авторитету императорской власти, оба были жертвами недоброй клеветы.
По крайней мере, такой вывод делается из того, что рассказывает Данте о себе и
Пьере сам. И поскольку Данте считается одним из величайших интеллектуалов, когда-
либо живших в Италии, неизбежно все склонны принимать его утверждения за чистую
монету, закрывая глаза на те из них, которые исторически не имеют под собой осно-
вания.
Почему же тогда не поместить эту душу в Чистилище, приняв во внимание, что
на этот крайний жест Пьер решился из-за чего-то, что считал невообразимо пороча-
щим его? Разве не сделал Данте Катона Утического стражем Чистилища, несмотря на
то, что он тоже был самоубийцей, к тому же язычник и противник Цезаря?
Самоубийца Дидона разве не оказалась в круге сладострастцев, приговорённая к го-
раздо меньшим мукам? И в семнадцатой Песне "Чистилища" разве не находим мы Ама-
ту, мать Лавинии, самоубийцу из-за смерти мужа Турно, в отчаянии из-за брака
дочери с Энеем?
Наверное, здесь уместно напомнить, что католическая церковь отказывала
самоубийцам в праве достойного погребения вплоть до Второго Ватиканского
Консилиума: мог ли "католик" Данте поступить по-другому? "Теологические" причи-
ны такого выбора представляются очевидными, но не лучше ли обратить больше
внимания на его "человеческие" мотивы, которые часто противоречат друг другу.
Этот "человеческий аспект" появляется уже в описании места, которое напоми-
нает болота и чащи Тосканской Мареммы в средневековьи: заросли, полные мрачных
уродливых деревьев, с изогнутыми ветвями и ядовитыми шипами. Страшные Гарпии
вьют в них свои гнёзда. Мрачное и гнетущее впечатление растёт по мере того, как
Данте начинает описывать страдания душ, превращённых в эти колючие деревья,
чьи ветки постоянно ломают Гарпии, заставляя их кричать от боли.
Это очень странно. Хоть Пьер делла Винья и покончил с собой, он не был ни
прожигателем жизни, ни любителем светских удовольствий, по крайней мере, из
того немногого, что дошло да нас. В Песне он не представлен, как карьерист
или заговорщик(хотя традиционно именно в этом его часто обвиняют) или тот, кто
утаил часть казны для себя( о чём, кажется, упоминает император Фридрих в одном
из своих писем).
Воможно ли, что всему причиной "развратница" зависть?
" Развратница...
так воспалила на меня придворных,
что Август, их посланьем воспылав,
низверг мой блеск в пучину бедствий чёрных".
(Данте, "Ад", Песнь тринадцатая)
Возможно ли, что на основании такой совершенно банальной причины монарх
решил немедленно арестовать и ослепить его, не дав возможности защититься?
Тогда одно из двух: либо канцлер был прав, и тогда не имело смысла помещать
его в Ад; по крайней мере, не приговаривать его к таким ужасным мукам, совер-
шенно непропорциональным его вине; либо канцлер был виновен, и Данте принимал
во внимание ещё какие-то причины, а не зависть, но которые он не мог привести
в Песне.
То, что приводит в замешательство в этой Песне,- это момент, когда Вергилий
просит расспросить "говорящий ствол", а Данте отказывается: " Я не решусь,
мне слишком тяжело." Данте просит Вергилия продолжить разговор; что тот и
делает, прося объяснить связь души и тела, как будто бы он об этом не знал!
В-общем, Данте отправляет в Ад человека, чьи адские муки вызваны бессовест-
ной подлостью, человека, которому он предоставляет возможность провозгласить
собственную невиновность, в которой Данте, кажется, не сомневается: как мог
Данте надеяться не упасть в глазах потомков? Трудно не предполагать, что за
всем этим не крылось что-то ещё.
часть вторая
Никто не заставлял Данте рассматривать этот случай в своей "Комедии",
И у нас нет никаких причин думать, что Данте писал так для того, чтобы
угодить церкви, даже ценой показаться бесчеловечным и несострадательным.
...Пьер делла Винья был не только судьёй Верховного суда императора,
но и протонотарием( верховным главой всех нотариусов и хранителем всех печа-
тей Империи и Королевства Сицилии), логотетом(объявлял подданным все указы им-
ператора), датарием(был юридически ответственным за содержание всех импера-
торских документов) и дипломатом, представляющим интересы императора перед
Папой, городами Ломбардии, перед английским королём Генрихом Третьим( на
сестре которого Фридрих был женат).
Ко всему Пьер делла Винья был видным представителем первой поэтической
школы на "вольгаре", то есть на местном итальянском наречии, в данном случае
сицилийском. Сицилийские поэты оказали большое вляние на "стильновизмо" -
"новый стиль" тосканцев, и Данте, который был одним из них.
Пьер, должно быть, был очень уважаем придворными за то, что придал такой
размах литературной деятельности, явление ещё редкое в Италии той поры;
это несомненно прибавляло престижа и блеска такому эклектичному двору, как
двор Фридриха Второго в Палермо. Сам Данте вынужден наделить его в своей
поэме большим красноречием и изысканным языком.
Из всего этого можно предполагать, что трагическая судьба Пьера делла
Винья может быть связана с ответственностью за какие-то политические неуспехи
императора, хотя в отчаянной самозащите канцлера можно разглядеть
вещи, которые с политикой мало связаны, ведь если бы монарх дейтвительно
твёрдо был уверен в предательстве, он вряд ли ограничился бы заточением и
ослеплением делла Винья. Знаменитый философ Боеций был приговорён к смерти
королём Теодориком только по подозрению монарха. Но и тот должен был организо-
вать судебный процесс с участием пяти судей, выбранных, согласно жребию, под
председательством префекта. Не мог Теодорик избавиться от такой влиятельной
фигуры, не сохраняя хотя бы видимости судебного разбирательства.
Вот почему Песнь наводит нас на мысль, что Фридрих Второй не имел намере
ний судить его и приговорить к смерти, но жестоко наказать за что-то серьёз-
ное точки зрения "этики". Но всё, что у нас есть, - это слова самого канцлера:
"Я тот, кто оба сберегал ключа
от сердца Федериго и вращая их
к затвору и к отвору не звуча
хранитель тайн его больших и малых,
неся мой долг, который мне был свет,
я не щадил на сна, ни сил усталых."
(Данте, "Ад", Песнь тринадцатая, пер.М.Л.Лозинского)
В каком смысле он с гордостью говорил о "ключах к сердцу Федериго"?
И почему он не "щадил сна"? Какая-то ночная тайная жизнь? И какая между ними
связь? Остаётся неясным.
Некоторые критики интерпретируют "ключи" в политическом ключе, ссылаясь
на Евангелие от Матфея, 16:19, где Иисус, обращаясь к Петру, говорит:
" И дам тебе ключи от Царствия Небесного"; а также на Книгу Пророка Исаии,
22:22: " Я возложу на его плечи ключ от дома Давида; то, что он открывет,
никто не закроет, и то, что он закрывает, никто не откроет", с ясным для
них сравнением с воротами определённого средневекового города.
Но более этих двух ссылок, в "Комедии" присутствует другой пример:
в Песне Двадцать Седьмой "Ада" Папа Бонифаций Восьмой хвастается:
"Рай запирать и отпирать я властен,
я два ключа недаром получил,
к которым мой предместник был бесстрастен"
пер. М.Л.Лозинского
Очень странно, что делла Винья хочет походить на Папу, демонстрируя такое
высокое самомнение.
Бюст судьи Пьера делле Винье. Капуя. Музей провинции.
Свидетельство о публикации №120052808436
А перевод прекрасный! Спасибо большое за возможность читать.
С теплом, обнимаю.
Ида Лабен 29.05.2020 11:36 Заявить о нарушении
их раскрыть и объяснить. Статья длиннючая, но я уж допереведу по победного
конца, раз взялась. Спасибо большое, что читаете и вдохновляете!
С благодарностью и теплом. Обнимаю.
София Ладзарус 29.05.2020 13:59 Заявить о нарушении