Вояж. По Абхазии

Продлить жары «очарованье»
Мне этим летом суждено.
И еду словно на заданье:
Под солнце к морю. Решено

Сопровождать жену на отдых —
Ей внове будет вид морской —
Чтоб телом, главное душой,
Воспряла к будням. Так на воды

Больных когда-то посылал
Домашний врач. И день настал.
Пора, пора в тот райский сад,
Где летом зреют мандарины
И персики, и виноград,
Где сосны древние стоят,
А люди, может быть, невинны.

Назначен вылет в ранний час.
Аэропорт— бригадой строгой:
Ботинки снять, ремень. Сейчас
Досмотр вещей и нас суровый.

А дальше — «Боинг» — старт и взлёт.
Ты под крылом, земля родная:
Река, дороги… Мир забот
В натужном гуле исчезает.

Всё выше. Вот уж облака
Внизу лежат покровом снежным.
Встречает солнце взором нежным,
Мечтой прельщая. А пока

Летим. Внезапно сквозь разрывы
Белесой пелены — массивы гор —
Суровый сумрачный простор.
Как будто тенью их накрыло.

Ну точно море в грозный час
Застыло вдруг. Но видит глаз
Цвет синий. Вроде, цель близка.
Давно исчезли облака.

Снижаясь, в море держим путь.
Всё дальше, дальше почему-то.
Неужто хочет отдохнуть
Наш самолёт в пучине вод?
Где спасжилет мой не надутый?
Но тут вираж и разворот.
Успешно кончился полёт.
Нас КПП ждёт пресловутый.

Границу чтобы пересечь
(Абхазия — страна другая),
Нам на таможне нужно лечь
Костьми, законы уважая.

Тогда в награду будет дан
Зелёный свет и… отдых брезжит.
Трансфера нить — свой чемодан
Носильщику. За ним прилежно.

О, Боже! Рьяный, склочный рой:
Кто только не сновал пред нами…
Но женщин местных прихотливый строй!
С тележками-платформами, как знамя,
Где груз под сотню килограмм: затем,
Чтоб семьям их жить было чем.

Совсем уж близко. Мы подходим.
(Который час жара изводит.)
Прошли. Вновь ждём: кого-то нет…
Нашлись… Автобус… И… привет!

Последний маленький рывок —
Ура! Мученьям вышел срок.
Пансионат принял в объятья.
Долой заботы! Здравствуй, счастье!

Быстрее к морю. Смыть спешим
Следы упорного движенья.
Ступеней сто до встречи с ним,
Подземный длинный переход и вот…
Объект людского вожделенья
Во всей красе нам предстаёт.

Он с разноцветною водой:
Белёсой в полосе прибоя,
Подальше — схожей с бирюзой,
Далёко — сине-голубое.
Ох, это море непростое.

А чёрного не нахожу.
Быть может, это шторма цвет?
Иль что другое? Но балет
Лихих волн видел. Расскажу

Об этом после. А сейчас
Оно небрежно волны гонит —
Так, мелочь. Просто, всякий раз
В послеобеденном законе
Предпочитает пребывать.
И в даль не тянет заплывать.

Милей у берега качаться,
Как поплавки, иль освежаться
Волной в прибое, кайф ловя,
Соединяя солнце с морем
И радуя глаза простором,
Где редко-редко корабля
Игрушкой силуэт гуляет
Да горизонта лента тает.

Всё это позже осознав
И ласку волн в себя приняв,
Мы в райский отдых погрузились,
На пляже нежась в забытье,
Где враз печали растворились.
Тут к счастью нет иных путей —
Все здесь скрестились, без затей.
Чего ж ещё? Увы, встаём.
На ужин нехотя идём.



Какой чудесный уголок
Природа людям подарила!
А может, говорят, сам Бог
Вручил что сердцу было мило.

За добрые дела воздал.
Но как бы ни было, здесь вот
Лес, горы, солнце и вода
Слились, надеюсь, навсегда
В тот самый удивительный аккорд.

Тут солнце триста дней в году
Взирает на вершины, море, реки.
Вершины ж, где в лесах, а где в снегу,
От ветра долы берегут.
Здесь, кажется, тепло навеки.
Но холода бывают — часа ждут.

Могучи, высоки деревья. Точно приз.
Их листья жёстки, глянцевиты.
Магнолии, платаны, эвкалипты,
Конечно, ядовитый тис и кипарис,
И сосны местные — реликты.

Акация и сосны — по горам.
Нашёл приют там и самшит твердейший.
А плющ ручьём струится по камням,
Изгибам вторя, — подхалим первейший.

У берега причудлив сосен вид:
Фигуры будто спрутами обвиты.
Морских ветров вниманьем сыты,
Прикрывшись, выставляют мнимый стыд.

Всё это снизу созерцая,
Блаженно море песнь поёт,
Любовно с галькою играя —
Её лаская иль швыряя —
Посланья текст и чувства взлёт.

Какие разные картины —
Причуды дня дают настрой —
Волн гребни белым серпантином
Иль мерно дышащий покой.

Однообразие претит.
Капризным может показаться:
С утра в зеркальной глади спит,
К обеду — плещет после сна,
А в вечер может разгуляться,
Как пьяный забубённый тип.
И сил откуда-то полна

Идёт волна за валом вал.
Ну словно гусли кто достал
Царю морскому для забавы.
Ему — потеха, нам — потрава.

Такой природу здешнюю увидел.
И всё прекрасно, если б не жара.
К ней непривычен. Знойная пора
Не для меня, простите…



Сей дивный край любили и вожди,
И челядь их. Засижен берег ими.
«Отец народов» дачу здесь воздвиг.
На горном склоне сектор прорубив,
На море вид ему открыли
Средь местных сосен вековых.

Не дача, а престижный дом,
По меркам нашим и элиты
Эпохи прежней. Нынче в нём
Живут порой. Но не забыты
Дела и мифы тех времён.
И манит место, как магнитом.

Мы не заехать не смогли.
Проект в то время уникальный.
Снаружи камень, дерево внутри
Везде, в гостиной или спальнях.

И только дорогих пород.
Панели лаком не покрыты,
Чтобы дышали. Потолок —
Кессоны, выступы и плиты —
Из дерева. В нём знали толк.

А в окнах не стекло — хрусталь.
Состав особый — климат обеспечить.
Без кондиционеров. Отдых, встречи…
Всегда так — ныне или встарь —
Вождю темно — и тут же будут свечи.

Там «фишки»: кинозал-проход, бильярд.
Там кресла серые стоят.
(С высокой спинкою одно.
Не Сталина, для Берии оно.)
А спален — бесконечный ряд.

Лишь с виду домик двухэтажный.
Охрана — как объект сверхважный.
Не тридцать витязей — три тысячи бойцов
Дозором дачу обходили.
Теперь туда экскурсии. И слов
Об этом месте изобилье.

Мы покидаем странный уголок
Страны Советов — бурную страницу
Истории её. Вот вышел срок —
И что скрывалось — достояньем в лицах.

Прощай, зелёный необычный дом
И садик скромный — для отдохновенья,
И коротышки-фонари при нём.
Да, тут не скажешь: тишина забвенья.



Абхазия — суть горная страна.
Ей насладиться б с высоты полёта.
Но даже в наши времена
Так далеко до вертолёта.
Машины да пешком. Всего-то.

Увидеть хочешь? Есть маршруты.
Кому-то — на альпийские луга
(Два километра ввысь, почти в снега).
Желающих немного почему-то.

Всех тянет Рицу посмотреть.
Ну как не глянуть?! Модно ведь.
Сюда визиты, ох, нередки.
Бывали здесь и наши предки.

Собрались тоже. Наш шофёр
Мчит по дороге. Ас бывалый.
Джигитам медлить не пристало:
Народ горячий, дети гор.

Коней сменили на машины.
Во весь опор летят вперёд.
И мы… Затор вдруг. Предстаёт
Виденьем чудная картина:
Коровами асфальт цветёт:
Они привычно греют спины.

Случайность? Нет, ещё не раз
Столкнуться с этим доведётся.
Прям, словно в Индии сейчас:
Коровы ходят где придётся.

Объехали и дальше в путь.
В дороге гид нас развлекает.
Сквозь юмор говорит что знает
И не скучаем мы ничуть.

По левой стороне зачатки гор
Ползут верблюжьей вереницей.
Леса на спинах с ветром разговор
Ведут, и к ним не подступиться.

А нам налево у реки,
У Бзыби, в горы вдоль неё.
И остановок маяки
Уверенно берут своё.

«Девичьи слёзы» — с гор ручьи.
Прообраз — горький женский плач.
«Мужские слёзы» — лишь зачин —
Капель скупая — прячь, не прячь.

Висячий мост — ходить не стоит —
Танцуют доски там всерьёз,
Но фотографии достоин:
На фоне гор, реки и грёз.

А дальше — чудо — «Голубое».
Так называют озерцо.
Совсем малышка под скалою.
И явью голубой лицо.

Не ласки неба отраженье.
Вода такого цвета в нём.
(Глухой провал оцепененья.)
Из сонной глади ручейком
С присущей радостью движенья
Излишек в речку прямиком.

А нам дорога сквозь тоннели.
Их проезжаем, и ущелье
Встречает страстью крутизны.
Внизу ничтожно малы мы.

Опасно склоны нависают.
Каньона каменная гладь
Пространство узкое сжимает.
Поездку хмуро пресекает
Могучих исполинов рать.

Попались в «Каменный мешок».
Остановились. Полумрак.
Верхушки гор лучам — что блок.
Им дно не осветить никак.

Вокруг так грозно, уж не рад.
Обломки каменных громад
Лежат повсюду. Показалось:
Вот стены мощные в зачин
Чуть наклонились. Пронизало
Вдруг холодом. Я не один! —
Но эта мысль не утешала.

И даже местный колорит
Какой-то жалостью щемит:
В папахах, бурках, на конях
Снимают всех, кто хочет. Страх
Не ведом им? Иль власть нужды?
А в небесах орёл кружит…

Но обошлось. Проход-то есть.
Он за скалой, как воин в стане.
Опять в автобус, и процесс
Вновь набирает ладный ход.
Всё выше. Ох, почти под нами
Обрыв. Машина точно жук ползёт.
Мне страшновато. Поворот —
И… пропасть словно под ногами.

Внизу ручьём течёт река,
Деревья горы облепили
И рядом группкой облачка
В недоумении застыли.

Встаём. Площадка небольшая
Парит на жуткой высоте.
(С перил за нами наблюдает
Вприщур сова. Не улетает,
Доверясь нашей доброте.
Или пора? Кончины ждёт?)
Над бездной мощи горной взлёт.
Мы ж к этой страшной красоте
Припасть спешим. И вот уж взору
Вся первобытная суровость,
Как будто истины печать,
Открылась. Глаз не оторвать…

Нам дале: бесконечный путь,
Петляя, вьётся между гор.
Обрыв здесь рядом. Смерти жуть
Нас тянет, тянет заглянуть.
Но… финиш — вниз рулит шофёр.

Доехали. И Рица вон —
Из-за деревьев голубеет.
Но гид наш дело разумеет:
Чтоб озеро со всех сторон
Мы рассмотрели поудачней,
Он предлагает ехать дальше.

Автобус нас в другой конец
Подвозит. Надо ж — водопад.
В восторге рядом с ним юнец
Наверх забраться был бы рад.

Здесь набирают воду, пьют.
А между гор найдя приют,
Лежит прям под обрывом Рица,
Раскинув голубой наряд.
И к ней уверенно стремится
Молочно-белый водопад.

В пандан  тому, что рядом с нами.
Они могли бы стать друзьями,
Но разделяет Рица их —
Лихих соперников. Свои
С высот несут ей воды страсти
Всегда: и в вёдро и в ненастье.

Вон дача Сталина — мазок
Истории. Всегда любима.
Потёк желаний, чувств заскок…
Увы, не попадаем. Мимо…

Там, говорят, есть ванна-термос.
В ней, налитой морской водой,
Вождь отдыхал от дел. Известно,
Любил и глиссер небольшой.
Теперь на нём могли б и мы
Наддать на озере волны.

Но… возвращаемся назад.
Туда, где лишь недавно были.
Где частник всем явил парад
Своих услуг и изобилья
Разнообразных местных блюд.
Они своих гурманов ждут.

И как в антрактной суете
Спешат в буфет, чтоб подкрепиться, —
Наверно, здесь в дань красоте
Идут поесть, увидев Рицу.

Не только едокам приют.
В прокат тут лодки выдают:
Без вёсел — мышц не утруждать —
С электро-слабеньким мотором,
Дабы не плавать слишком споро
И тишину не нарушать.

В мечтах хоть так с природой слиться.
Приятно насладиться Рицей.
В обширной чаше между гор,
Раздвинув эти исполины
И обретя себе простор,
Лежит она, всегда любима.

Спокойна Рица в тишине.
Не трепеща и не вздыхая,
Быть может, грезит в лёгком сне.
Иль с небом нехотя играет:
Ему его же отражает.

И мы сподобились для счастья,
И с жаром приняли участье
В осмотре озера красот.
Но время быстро так течёт…
Решили всё ж перекусить —
Немного голод утолить.

Под бутербродный скучный «текст»
Глазею рядом и окрест.
Смотрю: плывёт форелек стайка,
Взгляд притомлённый завлекая.

Вон кто-то взял катамаран.
Без спроса… И наказан был:
Пробитый где-то лёгкий стан
Чуть седоков не утопил.

Вот и поели. В путь обратный
Садимся. Уж заждался гид.
Под горку весело летит
Автобус — спуск наш страшноватый.

Обрыв, зигзаги и… успех:
Нас трасса в круг гостей включает.
Коровы, не смутясь, встречают.
Спокойненько плюют на всех.

Лишь на дороге и живут.
Наверное, асфальт жуют.
По тормозам, вираж глубокий.
Вслед — удивления потоки.
И радость: близок наш приют.

Приехали, и прямо в море:
Усталость смыть. И ужин вскоре.
К тому ж на следующий день
В поездку вновь. Пока не лень.



С утра пораньше отбываем.
Опять дают сухой паёк.
Нас ждёт Афон (мы точно знаем),
Но Новый: он не так далёк.

Торопимся, но Гагру строго
По распорядку поглядим.
Её покажут нам немного,
А дальше самовольный чин.

Автобус... мельком, зелень всюду:
Руины крепости и храма,
Вон замок принца - просто чудо,
Вот колоннада... панорама...
Приехали, и... клумбы блюдо.

Средь пальм... по лестнице могучей...
Прекрасный ресторан "Гагрипш".
А вход! Часы!.. Историй куча...
Но... дорого. Да, их фетиш.
Что ж, не поешь, так поглядишь.

А нам пройтись вокруг дают.
В пределах двадцати минут
По парку любопытной строчкой.
Вдруг перед нами узкий пруд.
В нём чёрный лебедь страстно хочет
Изгнать из области своей
Собратьев — белых лебедей.

И это делает успешно.
Да так, что сам в погоне спешной
На их участок он попал.
Но те позорно отступают
И чёрный гордо уплывает:
За нарушение воздал.

И вновь дорога лентой длинной.
Двухчасовая маета.
Навстречу гор лесистых спины:
И красота, и простота.

Звонками встречные строенья:
Размеренность вгоняет в сон.
Опять же гид для просвещенья —
От скуки вроде бы заслон.

Ну вот и прибыли. Прекрасно
Расположился под горой
Тот самый монастырь и сказкой,
Мечтой предстал очередной.

А вон в том доме (нам на веру),
Как говорят, есть вход в пещеру.
Туда потом. Сейчас скорей
Обзор святынь — почти музей,

Открытый небу и восторгам:
Останки башни на горе —
Столицы след в былой поре,
Храм Кананита древним слогом,
Над родником часовни перст
(О таре удручённый жест).

А рядом с храмом есть столетний,
Но рукотворный водопад —
Плотина ГЭС. Турист ей рад —
Аж девять метров — рост заметный.
И фотоснимки как обряд.

Теперь пещера — кладезь знаний.
На склоне Иверской горы
В том доме вход есть, не соврали.
Новоафонской обозвали.
Чем нас порадует внутри?

Попасть в неё — не то что прежде:
В отверстье вниз, верёвка — друг,
Со снаряженьем и надеждой —
Протоков, залов, лазов цуг.

Прорыли ход горизонтальный.
Электропоезд небольшой
К перрончику подходит в зале,
Где забирает всех и дале
Нас увлекает в мир иной.

Мне показалось: едем долго.
Но вот уже другой перрон,
Витражным светом умащён,
Встречает, ожиданьем полный.

Толпа выходит. Мы идём.
Нам открывают дверь стальную,
Куда уверенно шагнули.
Смотрю назад: дверной проём

Из темноты подарком ярким.
Закрылась дверь. Высокой аркой
При тусклом свете зал возник:
Огромный, серый. Бездны лик

Провалом слева. Оказалось,
Там озеро. Вдали ещё.
Вон морды страшные с оскалом
Ртов жутких. Длинный мост межой.
Под ним от наводнений грязь,
Что возникают, не спросясь.

Пути начало, лишь заставка.
Ещё аж восемь залов ждут!
Подземных сил волнует ставка —
И это наш сейчас маршрут.

Средь мрачных глыб нагроможденья
Нам шепчет Белая гора —
Капели вечная игра —
Кальцита кружева — твореньем.

Вон оленёнок — плод стихии,
На тёмном фоне, и цветные
Каменьев выступы в скале.
Вот сталагмиты молодые
Огромной щёткой на «столе».

В высотном стометровом зале
Отверстий множество на своде.
Органными их обозвали.
Мышам летучим дома вроде.

А дальше будто чуда шлюзы:
Над полом кремового цвета
Великолепная «медуза»
Повисла в воздухе ракетой.

Совсем уж рядышком с дорожкой
Расположились сталагмиты
Из разноцветного кальцита,
На толстеньких коротких ножках.
Как группа любопытных гномов —
Заглянут под ноги любому.

Меж ними памятником местным
Один упорно вверх стремится.
Вперёдсмотрящий — это лестно.
Важна лишь суть — не то, что мнится.

Есть зал, где звука лёгкий стон
Под гулким куполом овальным
Влекущий обретает звон
И чары красоты хрустальной.
Порой концерты слышит он.

Но вот пред нами наконец
Зал — белокаменный дворец.
Покатый пол там окружён
Волнами складок из кальцита
И целым лесом сталактитов
Высокий свод в нём опушён.

А из расщелины в стене
Струй каменных могучий ряд —
Застыл нежданно в тишине
Огромный белый водопад,

Не достигая метров двух
До пола. Словно горный дух
Вода таинственно ползёт
По этим каменным потокам,
Срываясь каплями в протоки,
Что на полу, и вглубь течёт.

Пустой мечтой секретный зал.
Там, по рассказам, геликтиты
От глаз профанов жёстко скрыты.
Спецов же облик их сражал:
Назло земному тяготенью
Узор ростков хитросплетеньем.

Здесь словно некие мимозы
Растений каменных цветник
В причудах странностей возник.
Для геликтитов, как для розы,

Дыханье наше словно дым.
Они погибнут вместе с ним.
А потому и дверь стальная
Непосвящённых отсекает.

Слезой пещеры окроплён
Уход наш. Завершился «сон».
Из зала вниз, в проход наклонный —
Он доведёт нас до перрона,
На поезд и… в обратный путь
К жаре и солнцу. Отдохнуть

Ещё не время. Монастырь
Новоафонский ждёт при склоне:
И псевдовизантийский стиль,
И колокольня-часозвоня.

Издалека — красы парад:
Среди высоких кипарисов
Как серебристая гора
Мерцают в небе купола
Над лентой сказочного фриза.

Вблизи восторгов почти нет:
Былого блеска слабый след,
Обычный для поры советской.
Внутри ж нетронутые фрески —

Искусство позднего письма.
Обширный храм, к тому же светлый.
На удивленье — пол паркетный.
От экскурсантов кутерьма.

Вкруг храма разные строенья.
Монахи — редкий всплеск «волны».
И вызывает сожаленье,
Что мало средств на подновленье:
Плоды той, с Грузией, войны.

Увидеть всё, конечно, сложно.
Пресыщены, спешим домой.
Опять летим и мне тревожно,
Но наступает всё ж покой,

Когда машина прибывает.
Прощай авто. Слегка шатает.
Под впечатлением идём
В уже обжитый нами дом.


Мы отдых потихоньку дожимаем,
Исправно посещая пляж.
Купаемся и в меру загораем,
Да гальку с интересом собираем:
Красива влажная подчас.

И думали: в сонливой скукоте
Дождёмся потихонечку отъезда.
Не дотянули пары дней, но те
Развеяли желание протеста.

Волна вдруг стала веселей,
А к ночи так уж точно crazy.
И от хотений охмелев,
За валом вал на берег лезут.

Но падают, теряя мощь,
И в нежелании расстаться,
Как лапами скребут, и прочь
Добычу тащат — в моря царство.

В обычном ритме поутру
На пляж приходим глянуть. Боже!
Застали злобную игру
Природы буйной. Искорёжен

Весь берег от потуг борьбы:
Та полоса, где отдыхали,
Исчезла, а зонтов столбы
Подмыты (к счастью, не упали).

Зато и времени полно:
Лежать нельзя; не то что прежде.
И выход найден: решено
Пройтись хоть раз по побережью.

Под грохот волн идём направо:
Туда, где скалы выступают.
Их море в бешенстве терзает
За неуступчивости право.

Неспешно движемся. И тут
Помойки грустная картина:
Предметам разным вновь приют.
Валы вскипают, выгнув спины,

Выбрасывая в свой черёд
Всё, чем порадовали люди:
Возможно, нам нужнее будет.
Возвратному потерян счёт.

Вот на пути компактной стайкой
На гальке ждут добычу чайки:
Чай повезёт на этот раз? —
Ненастье пищу им подаст.

А волны, гребнем нависая,
Как на гравюре Хокусая,
Срываются со злостью вниз
И лупят в берег или в хвост
Другой, идущей прежде них.
Слегка дразню: вот я весь в рост.

А те своими языками
Пытаются меня лизнуть
И непременно захлестнуть,
И утянуть. Но не судьба им.
С досады гальку хоть сглотнуть.

Дошли до скал. Стихии вопли.
С сопротивленьем не смирясь,
Вода в припадке камень долбит —
Рвёт существующую связь.

Взлетают брызги фейерверком.
В разломе словно гейзер бьёт.
С восторгом схватку смотрим сверху —
Крушащей силы ярый взлёт.

На протяжении двух дней
Упорно море бушевало.
Порой захаживали вяло
На пляж взглянуть. Там без затей.

Облазили округу. Прежде
И мысль шальная б не пришла
Гулять по гальке, да в одежде.
А тут уверенно нашла.

Шторм потихоньку затихает.
Но отдых кончен. Видно дно
Прогулок наших. И кто знает,
Сюда вернуться суждено?

С утра отличная погода.
Мы ж с багажом торчим у входа
В пансионат: автобус ждём.
Вдруг подъезжают сразу три.
Поди попробуй разбери…
Сквозь ругань правильно идём.

Доехали, на удивленье, быстро.
Таможню весело прошли.
Аэропорт встречает — пристань
Часов на пару, точно приз:

От всех волнений лёгкий отдых.
Не нужно никуда спешить.
Поспал, поел. И сил полётных
Набрался. «Подвиг» совершить
Поможет снова «Боинг»: да,
Так нынче принято, друзья.

Взлетаем. Вновь куда-то в море.
Но развернулись всё же вскоре
И набираем высоту.
Я снова вижу красоту

Зелёных гор, внизу лежащих.
За ними голых скал войска.
Откуда-то вдруг облака —
Обзор испортили. А дальше:
Как лента старая порвалась,
И фильма нет… Такая жалость.

Уж книжку малость почитал.
Летим. Скучаю. Вон еда
На горизонте в возмещенье
Потерь. Поел, и сонное теченье…

Проснулся… «Лента закрутилась»…
Мне радостью родной пейзаж:
Река, дорога… И вираж
Выносит нас, скажи на милость,
К аэродрому. Всё. Ура!

Вояж закончился успешно.
Ещё придётся осознать,
Что было там, в краю неспешном.
Воспоминаний не унять.

А все покупки и находки,
Всех впечатлений круговерть
Обрушим на родню с охотой.
Не зря ж пришлось жару терпеть.


            2010  -  2019, 2024