Каждому своё. Москва не из телевизора

За последние годы Москва изменилась. Однако на сто изменений, дай Бог одно-два успешных. Ольгу печалило всё это. Она не видела смысла в том, чтобы ворочать вверх дном ради много плохого и чуть хорошего.
Сейчас Ольга заворачивала банки в страницы местной газетки и на глаза попалась статья «Выходные москвичей, или Как сняли рубашку с одного, чтобы дать другому».
Обычно, получив газету, Ольга решала кроссворд, читала анекдоты и потом заголовки, листая от последней страницы к первой. После чего складывала пополам, чтобы положить в стопку и потом передать на растопку маме или, как сейчас, что-то завернуть.
«Мы живем на Алексеевской, писал автор, - и гуляем на ВДНХ — ближе к дому негде. В театре стали бывать реже... Зато рядом с домом открыли два магазина — ешь да смотри телевизор. Чего ещё?
А я все задаю вопросы (много вопросов у меня), муж, Федя, разъясняет.
Давеча спрашиваю у него: «Федя, зачем на входе в метро столько контролеров, им же всем зарплату надо платить? Проезд дорожает и дорожает…» Говорит, для порядка. И я не могу удержаться после ответа такого: «А рядом с ними наряд полиционеров для чего?» Федя молчит. Уточняю: «Для порядка?»... Я женщина хозяйственная, мне важно понимать на что идут деньги? Федя злится, говорит, что это деньги не мои, я говорю, мои и моих дедов и прадедов, которые пережили и войну, и голод с лишениями... Но муж, несмотря на возражения, все равно поясняет мне. Наверное, любит. Так и живём.
(Ольга улыбнулась, мысленно согласившись про любовь, и продолжила читать о незатейливых переживаниях этой рассудительной женщины.)
Раньше в центр мы на машине ездили всегда, а сейчас не можем из-за платы за парковку. Федя говорит, это чтобы центр разгрузить. Я спрашиваю у него: «Разгрузить для кого?» Он говорит: «Для людей». «Разгрузить от нас, Федя, для людей? А мы тогда кто?»…
Поехали мы как-то в театр — надо же прийти до начала, потом спектакль, да и после не выскочишь, как ошпаренный — вот тебе пять часов парковки и это к стоимости билетов. Поехали мы в следующий раз в воскресенье (суббота не выходной теперь в Москве). И, как оказалось, не мы одни... Парковались на тротуаре, как и многие, — исколесив до этого все окрестности с подворотнями, но деться некуда, скоро начало спектакля… Весь спектакль в напряжении. Вдруг эвакуируют? Я спрашиваю у Феди: «Вот ты сейчас, во втором акте, сбегал до соленых слюней, чтобы парковщик не увез нашу машину, и радуешься, что тебе позвонил прохожий, предупредил. А почему у нас сделали парковки платными уже больше десяти лет, а парковок самих не построили до сих пор? Поди на асфальте легче линии рисовать и деньги брать за это?!» - и готовлюсь услышать ответ. Но тут мне Федя возражать не стал, видимо, не отдышался ещё.
Решила я оформить разрешение на бесплатную парковку. Пришел ответ: не положено. Вскипятилась, как так?! В нашем районе всюду парковки платные, за исключением нескольких улиц. «Федя, всем же ясно, что машина не для того, чтобы стоять во дворе! Мы же оплачиваем бензин, ТО, страховки, замену и хранение шин, ремонт, налог, который увеличивают каждый год, расходные материалы, теперь ещё и диагностику?!! Чего им еще? Ну продадим мы машину...» А Федя утешает, говорит, не о чем переживать: даже если бы и дали разрешение, то само разрешение ничего бы не дало. Я снова кипячусь. А он поясняет, что это разрешение разрешило бы парковаться только после десяти вечера и до восьми утра и только в своем районе. «То есть с той стороны проспекта Мира, через дорогу от дома, уже нельзя?? – не могу успокоиться я, – Это же двести метров! Где тогда здравый смысл? И для чего тогда это разрешение, для вида? ...И то ответили, что не положено».
Так к чему это я? Да к тому, что в прошлые выходные возвращаемся из парка, а машины нашей нет. Вот была на Хованской улице час назад, а теперь нет. Я говорю: «Федя, как же так, что же нам и воздухом не подышать уже в своём районе?» «Не паникуй раньше времени, Фрося, будь спокойнее — и тут он тоже видит, машины нет, на её месте стоит другая машина, но продолжает вразумлять, - они забрали по ошибке, разберёмся».
В эту минуту подъезжает эвакуатор. В эвакуаторе три человека — водитель, эвакуаторщик и полиционер. «Федя, посмотри, трое только в одной машине, а их сколько таких эвакуаторов, всем же им платят зарплату». Но Федя не смотрит, он звонит по телефону и уже отошёл в сторону. Из эвакуатора выходят двое, я спрашиваю: «По какому праву вы эвакуируете машины из этого места?»... В общем, хотя бы не нашу машину, но отстоять удалось. Эвакуаторщики отъехали чуть и стали ждать, но я крикнула, что не уйду, пока хозяин не вернётся, они плюнули, погрузили другую и уехали.
Охранники, которые дежурят на входе ВДНХ, рассказали, что весь день курсирует серебристый «Солярис» и после него тут же появляются эвакуаторщики... Федя тем временем дозвонился, сказал машина наша на Дубовой роще, но сперва нужно забрать документы на Авиамоторной: «Я заказал такси, ты замерзла, да и до метро и здесь, и там далеко, не подъехать ничем». «А поближе нет?» «Есть, но там нет очереди и другие ближе не намного». Когда мы получили протокол, то поняли — машину забрали через пять минут после нашего ухода, мы даже в ворота не вошли, т.е. ее караулили нарочно.
«Федя, для чего же у нас правила? - муж молчал, я продолжала — Я думала всегда, что правила нужны для порядка. Кому мешала наша машина? Никому! Чем она нарушала? Ничем. Это чтобы деньги «срывать»? Снять рубашку с одного, чтобы отдать другому? Чтобы не трудиться, не производить ничего на самом деле, а перекладывать из одного кармана в другой?» «Это бизнес!» - не выдержал водитель такси. «Бизнес??? - переспросила я — Боюсь спросить, чей?» Муж положил свою руку поверх моей и сжал слегка: «Успокойся, Фрося, не переживай».
В очереди на Дубовой Роще за получением машины пришлось стоять на улице около часа. За это время мы все успели подмёрзнуть и рассказать свои истории. Выходило, мы были виноваты только в том, что мы есть. Мы все понимали, что нас по-русски говоря, «подставили» и «развели» в одних и тех же местах, и наше количество не ограничивается данной очередью. А еще понимали, что никто не вернет нам отобранные деньги и выходные. «Сходили купить сгущенки, - горько улыбнулась женщина из очереди, приподнимая мешочек с двумя банками сгущёнки, - собиралась испечь торт. Сегодня не успею уже. Торт за восемь тысяч: три штраф и пять эвакуация...» Мужчина из очереди, посочувствовав, посоветовал заплатить со скидкой, не отходя от кассы.
Мой Федя послушал и пошёл заплатил, как я не сопротивлялась. «Федя, поеду во вторник на группу разбора и буду оспаривать, - твердо заявила я по возвращении домой. - У нас есть фото и свидетели! В правилах написано: знак «Стоянка запрещена» может применяться совместно с желтой линией, и когда так, действует на протяжении линии. Нет линии — нет запрета. Почему они говорят до перекрестка? До перекрестка не может быть! Иначе они противоречат себе, и установили остальную парковку в неположенном месте».
На группе разбора в МАДИ на Каланчёвской нам заявили, что желтая линия видна не отчетливо, а значит, знак действует не до конца линии, а до перекрестка. Нам предъявили съёмку, от знака до места эвакуации, которая была сделана камерой на уровне земли, а не на уровне человеческого роста, так что виден был только асфальт, без линии. Но Бог есть, ближе к пешеходному переходу им помешала женщина с ребенком, камеру пришлось поднять и, о чудо!, вот она — такая отчетливая желтая линия и совершенно точно её нет, где припаркован наш автомобиль.. «Федя, там же четко видно всё. Они отменят, вернут деньги?»…
Начальник, за время разбора дела, ни на один вопрос ответить не удосужился, произнёс всего две фразы и те невпопад. Первая: «Линия видна не отчетливо». И вторая фраза: «Вы должны были руководствоваться знаком. Вам штраф три тысячи, но вы можете обжаловать согласно закона».
Мы выходили, чувствуя себя оплёванными. «Федя, какого закона? Мы соблюдаем законы и порядок и теперь должны доказывать им, что соблюдаем законы согласно закону??» Я увидела, как расстроен мой муж, и замолчала, прикусив язык. Еще минус полдня жизни... Такие вот выходные москвичей, а не те, которые вам показывают из телевизора»
Фрося Каравайчикова.»
Ольга дочитала и тяжело вздохнула, подумав: «Н-да, выходные получились так себе. И не одни…»
Как же она была согласна с этой Фросей. «Пусть бы сделали рубрику… всякую же чушь пишут, а здесь хотя бы что-то. Всё же замалчивается. Даже странно, что прошло в печать такое. Аааа…, - Ольга увидела, что письмо опубликовано не в разделе обращений, а в разделе городской прозы. Посмотрела на дату, полгода назад.  - Жаль! Жаль, что людям сто раз расскажут, сколько у нас здесь врачей и о шаговой доступности…, но никогда о квалификации этого количества и десяти градусах тепла в квартирах в мае при круглогодичной оплате за отопление…; расскажут о парадах, но никогда о том, что никто из рядовых людей на тех парадах не был никогда, как и о том, сколько неудобств терпят москвичи из-за репетиций тех самых, давно только показушных, парадов…И это самое маленькое и безобидное».

Продолжение следует