Сходство

СХОДСТВО
Вислава Шымборска

Если любимцы богов умирают молодыми -
что делать нам с остальной частью жизни?
Старость - это пропасть,
то есть, если молодость является пиком.

Я не собираюсь стареть.
Я останусь молодой, даже если мне придётся
проделать это, стоя на одной ноге.
Я ухвачусь за воздух
с тонким визгом, подобным писку мыши.
В такой позе я буду рождаться снова и снова.
Это единственное искусство, известное мне.

Есть вещи, которые всегда будут частью меня:
волшебные перчатки,
бутоньерка, оставшаяся от моего первого маскарада,
фальцет наших юношеских манифестов,
лицо прямо из мечты швеи о крупье,
глаза, которые я любила вырывать со своих рисунков
и разбрасывать их, как горох из стручка,
потому что при виде этого подёргивались
бедра у мёртвой лягушки.

Удивляйтесь вместе со мной.
Вылезайте из своих бочек Диогена.
Я до сих пор побеждаю его как концептуалист.
Молитесь
о вашем вечном испытании.
Я держу в руках
пауков, которых сейчас окуну в китайские чернила
и размажу по холсту.
Я вхожу в этот мир снова.
Новый пупок расцвёл
на животе художника.

Черновик перевода: 2020-05-25

LIKENESS
Wislava Szymborska

If the gods' favorites die young—
 what to do with the rest of your life?
Old age is a precipice,
that is, if youth is a peak.

I won't budge.
I'll stay young if I have to do it on one leg.
I'll latch onto the air
with whiskers thin as a mouse's squeak.
In this posture I'll be born over and over.
It's the only art I know.

But these things will always be me:
the magic gloves,
the boutonniere left from my first masquerade,
the falsetto of youthful manifestos,
the face straight from a seamstress's dream about a croupier,
the eyes 1 loved to pluck out in my paintings
and scatter like peas from a pod,
because at that sight a twitch ran through the dead thighs
of the public frog.

Be amazed, you too.
Be amazed: for all of Diogenes' tubs.
I still beat him as conceptualist.
Pray
for your eternal test.
What I hold in my hands
are the spiders that I dip in Chinese ink
and fling against the canvas.
I enter the world once more.
A new navel blooms
on the artist's belly.

1962