greek end

покидая афины в пять утра
я возможно жива но скорей мертва
белым камнем дом и оливы куст
разлюблю и вряд ли сюда вернусь
не покинут боле жандармы пост
настоящей материи - все по гост
буду мертвой герой с олимпа жить
без вины вина и его деньжищ
плавно к черту синий идёт паром
я нашедши тень думаю как он
просыпается резко от шума строг
там во сне он опять содержал курок
под опасным градусом от меня
ненавидя но все же сильней любя
он глотает чай проверяет стул
на устойчивость ножек берет отгул
точно зная чем кончится этот день
если он не поднимется на ступень
его брови картинны пиджак помят
он идет ко мне частокол из яхт
вдохновляет его изумрудный глаз
как всегда готовый узреть отказ
будто полон сил он под нос свистит
как готовый чайник в плену десяти-
двадцати тех лишних минут утра
что так сладко томиться в моих руках
он срывает гибискусы во дворе
истеричной соседки отдать их мне
жаждет солнце вышло и жарит но
абсолютно бел всходит на крыльцо
камнем пальца став теребит звонок 
вдруг готовый сдаться у самых ног
но мгновения множатся тишины
и шаги мои увы не слышны
но ступая на землю другой страны
я готова поклясться что мы равны
что я чувствую явственно дробный стук
его птичьего сердца грядёт испуг
и потери этой не залечить
как же можно было нас разлучить
развернётся медля хандрой объят
и цветы как молнии полетят
станет мысли заново перебирать
но они опять уведут в кровать
он пришлёт сообщение с текстом: Джилл
я к тебе сегодня не приходил
извини так лучше - бубновый валет
любит даму пик - в этом смысла нет
постоит ещё у моих дверей
и пойдёт из школы забрать детей
я закрою глаза и пошлю все на
телефон морская сожрет волна