Прощание с шоколадным мороженым

Бродить в подсознании, бредить,
загребая уловы локтями, в охапку, как сено,
как жадность богатства,
и пытаться стать вечным, или хотя бы здоровым,
бросить мякоть сгущенных стекающих ласк,
вялых масс молока и тяжелого вкусного лака,
и отломанную прохладу из обломков сладкого снега,
бросить ласку вдоль языка, и голодным глотанием,
полным жажды и алчности, и
острого насыщения в миг глотания,
понимать, что и этого мало, и надо бы чтобы еще. И - еще.
Бросить тело сливочной неги,
смутно льнущей прохлады и вкуса,
бросить этот оральный восторг от тебя,
белого, черного и шоколадного,
чтоб в изобилии августа
стать хрустящей от сухости щепкой,
ломкой, хрупкой, как сушеное мясо,
стать дискантом аскета, сухожилием старожила,
и в восторге слюны переплетном стать пулей навылет
сквозь лепет прилепливающего жидкое олово языка,
и нырнуть в выкрутасы гривастой волны
сине-зеленого льва опустошительного аквамарина
и в животрепещущий ртутный страх серебра,
в стремя страсти сырой биссектрисы,
разделившей как трассер шоссе
на условные половины два мира.