Милый, ты не поверишь!..

У меня в жизни не раз бывали анекдотические случаи. Иногда, даже просто анекдотические сериалы случались. Но всё по порядку.
  Однажды летом поздно иду с работы. Репетировали чуть ли не до ночи конкурсную программу. А чтоб скорее добраться домой, я рванула через небольшой пустырь. Вдруг вижу: на тропинке лежит мужик и не шевелится. Так как я из серии «не проходите мимо» и вообще любопытная, то подошла, и пошевелила его: – Э, мужик, ты живой?
  Оказался живой. Зашевелился, приподнялся. Я думала, пьяный, а он говорит, что ногу сломал и сознание потерял. И дальше волшебное слово:
– Помоги! Наступить на ногу не могу!
  А у меня под рукой мобильника даже нет, чтобы скорую помощь вызвать, или хотя бы такси. И что прикажете делать? Пришлось мне тащить этого бугая пару километров до микрорайона. Я его тащу, пот по спине струями течёт, он на одной ноге скачет, матерится во всё горло, ночной город ему эхом отзывается… представили?
Довела его из темноты до уличного фонаря, смотрю, а у него белая майка от валяния на земле вся такая замызганная – караул.
– Стой, – говорю, – дальше такого грязного не потащу.
 Прислонила к ограде, стащила с него майку, вывернула наизнанку, снова надела, отдышалась  и дальше поволокла кое-как.  И таки дотащила!
К двери прислонила, звонок нажала, и домой помчалась. В совершенно противоположную сторону.
Прихожу домой вся потная, усталая, как ломовая лошадь. А дома муж, дети малые. Как вам картина «Явление блудной мамаши во втором часу ночи»?
  И тут начинается диалог в лучших традициях Петросяна:
  – Господи… ты откуда в таком виде?
  – Милый, ты не поверишь…
Слава Богу, всё закончилось большой ржачкой на кухне, ночным ужином и душем… закончилось? Ага! Как бы не так!
На следующий день снова иду поздно с репетиции. Уже на площадь выхожу, до дома всего метров триста…  На лавочке сидит мужик:
  – Девушка, помогите!
  Ну, что опять за хрень полунощная? Подхожу:
  – В чём дело?
 Выясняется, что он в этот день получил зарплату и, как водится, с мужиками причастился. По дороге их сгребли менты и отвезли в вытрезвитель.  Он от них кое-как откупился, но менты просекли, что у него денег много.
  – Понимаете, они мне дали двадцать минут, чтобы дойти до дома, иначе, сказали, снова загребут! А я за двадцать минут никак не успею! Они же из меня всю зарплату вытрясут! Помогите дойти! Дома жена, дети, что я скажу… 
На лице неподдельное отчаяние. Нормальный такой мужик. Работяга.
  – А где ты живёшь, горе луковое?
  – За вокзалом.
 Ну, да, ну, да… Полчаса пешком туда, полчаса пешком обратно…
У этого хотя бы две здоровые ноги, только туловище шатается.  Нормалёк.
 Взяла я бедолагу железной дланью за локоть и повела. Стройными рядами. Мимо своего дома… эх…
Довожу до переезда – и правда, стоит там милицейский «уазик».
  – Вот видите, а я что говорил! Меня ждут, гады…
  – Не ной. С трезвой женщиной они тебя не тронут.
Менты, и правда, из машины не вышли. И тут у меня родилась идея, как избежать дальнейшего сопровождения чужого мужика к его семейству.
Завела я его в глухую тень к сквозному проулку, который как раз выходил на его улицу и говорю:
  – Значит так, мужик. Я стою тут и курю ровно десять минут. Ты ноги в руки и за это время добегаешь до своего дома. Потом я ухожу. Время пошло!
Я закурила. Он помчался и исчез в темноте.
Честно отсчитав десять минут, я вышла на переезд, ехидно улыбнулась ментам, помахала им ручкой и пошла домой. Поняв, что я их провела, менты вдарили по газам, сорвались с места и помчались на ту самую параллельную улицу. Думаю, что бесполезно рванули и всё-таки им ничего не обломилось.
  Дома диалог повторяется:
– Тома, где тебя опять носит?!
– Милый, ты не поверишь…
Хорошо, когда в твоём мужчине присутствует чувство юмора!

А самое смешное произошло гораздо позже, через несколько лет.
Как-то надо было мне срочно попасть в Гродно, отвезти сыну концертный костюм.  Время поджимало, поэтому я выскочила на дорогу и быстренько поймала попутку. Водитель попался общительный, я тоже любительница поговорить, так что всю дорогу болтали о том, о сём…
И он в разговоре упоминает, что у него когда-то был сложный перелом мелких костей стопы, и он четыре месяца из-за этого в гипсе дома просидел.
– А как это случилось? – спрашиваю.
И тут он мне выкладывает ту самую историю о моём героическом подвиге по перемещению его туши с пустыря домой. И так уж сокрушается о том, что даже не спросил имя своей спасительницы!
– Да-а-а, – говорю, – таких увесистых мужиков мне, после тебя, таскать больше не приходилось.
Как мы тогда хохотали! Он чуть руль не выпустил. Особенно, когда я рассказала, в каком виде его обнаружила и что я о нём тогда всю дорогу думала матом, пока он матерился вслух.  Вот так и познакомились. 
А в Гродно, кстати, он довёз меня прямо ко входу в колледж искусств, где сын учился. Ещё бы не довёз! Ага, щяз!