Глава 12. Сказания и легенды
Они спустились на плоскогорье, заросшее дремучими болотистыми лесами. Передвигаться по дорогам здесь приходилось с большой опаской – им все чаще попадались группы вооруженных рыцарей, которые спешили с какими-то срочными поручениями. Этот край показался Магде наименее гостеприимным из всех, где им довелось побывать до сих пор. Тусклые и промозглые дни между поздней осенью и ранней зимой – плохое время для блужданий по лесной глуши. Но когда они оказывались рядом с поселениями, картина становилась еще более гнетущей: города были обнесены грозными укреплениями, нищие деревни вросли в землю, тут и там виднелись заброшенные или разрушенные домишки, а то и пепелища. Похоже, что здесь нередко прокатывались сражения. В церквях и лавках Магда слышала разговоры об охоте на ведьм, о кострах для несчастных обвиненных, а также о военных действиях: нескончаемой цепи нападений, захватов и мщений. На рыночных площадях городов и деревень торчали виселицы, вздымавшие свой жуткий груз в бледное зимнее небо. Магду стали мучить кошмары, она то и дело просыпалась с криками ужаса под крылом озабоченного дракона.
А между тем в их поисках наступил застой. Им никак не удавалось узнать что-то новое о Соленом Источнике. Магде приходилось постоянно преодолевать языковой барьер. Местные жители говорили здесь на нескольких диалектах. Хотя эти диалекты и были в близком родстве друг с другом и с тем языком, который Магда неплохо освоила в горах, произношение слов сильно различалось в разных маленьких королевствах и герцогствах, которые попадались им на пути. Так что одни и те же слова звучали совсем по-разному. По мере того как она продвигалась из города в город, Магда схватывала местные диалекты достаточно хорошо для того, чтобы понимать речь окружающих, однако часто не могла объясниться с ними так, чтобы они поняли ее. Но еще больше ее поиски затруднял страх. Угроза охоты на ведьм висела в воздухе, как зловещее испарение. Магда опасалась напрямик заговорить про волшебный источник. А местные жители и подавно не заводили разговоры ни о чем, связанном с волшебством, даже когда рассказывали ей о местности, изображенной на одной из ее карт. Карты по-прежнему хорошо продавались. Но настроение Магды становилось все более подавленным. Она решила, что если к концу зимы они не найдут источник, то она признается Книгоеду, что не в силах больше продолжать поиски.
Однако в середине января путешественникам удалось сделать важное открытие.
Они читали старую книгу под названием «Сказания и легенды язычников». Написана она была триста лет назад на латыни монахом по имени Брат Стефан. Начало книги казалось малообещающим. Брат Стефан писал, что целью его работы над записью этих сказаний было «предостеречь истинно верующих от того, чтобы слушали они рассказы старых бабок или песенки лукавых менестрелей, в которых живут еще темные и невежественные страхи и поверья, когда-то застилавшие ясный свет правды в умах язычников». Но погрузившись в книгу, Магда и Книгоед поняли, что цель эта была всего лишь предлогом, уловкой. Ею – то ли сознательно, то ли сам того не подозревая, – воспользовался монах, чтобы получить возможность собрать и записать древние сказания, которые заворожили и глубоко взволновали его. Пересказал он их талантливо, живо и красочно, не упуская мельчайших деталей. И оказалось, что в переплетении нескольких повествований говорилось о Соленом Источнике! Согласно книге Брата Стефана, люди знали о существовании этого источника вдохновения с незапамятных времен. Язычники чтили его как святыню и воздвигли возле него алтарь. Они веровали, что в этой точке человеческий мир напрямую соприкасается с миром богов.
Местонахождение Соленого Источника постоянно менялось. Никому еще не удалось найти к нему дорогу по земле. Но подземный путь к нему был известен. Начинался он в глубокой расселине в скале и долго плутал где-то в недрах, прежде чем вынырнуть наконец опять на поверхность, у самого источника. Языческие почитатели священного источника построили каменный грот, «просторный, как церковь», над расселиной, где начинался подземный путь. В давние времена многие люди приезжали и приходили подивиться на огромный грот и даже решались сделать несколько шагов во мрак расселины. Но очень немногим хватало отваги, желания и безрассудства на то, чтобы пуститься в дальний путь «во чрево земли», и еще реже случалось, что путешественник достигал цели и возвращался обратно. Брат Стефан рассказал о судьбе нескольких мужчин и женщин, которым удалось совершить опасное путешествие.
«Увы! – писал он, заканчивая последнее из этих повествований и, видимо, не будучи в силах полностью скрыть свои истинные чувства, – четыреста лет назад даже этот, окутанный мраком, путь был закрыт для всех, кто хотел бы найти дорогу к Соленому Источнику: в гроте над расселиной поселился огнедышащий дракон. Поначалу храбрейшие воины вызывали чудовище на бой. Но каждый из них пал в бою с драконом. Может быть, в наши дни, когда у рыцарей и броня надежнее, и копья тверже, а сердца укреплены истинной верой, кому-нибудь из них будет по силам расправиться с чудовищем и освободить грот». Очевидно, чтобы помочь рыцарям, которые пожелают найти дорогу к гроту, Брат Стефан подробно сообщал, где и как его следует искать. «Однако, – заключал он с явной горечью, – до сих пор ни один из властителей или прославленных воинов нашего времени не счел сражение с этим чудовищем достаточно славным подвигом. Они малодушнее, чем язычники прошедших веков. Теперь наши властители покупают позорный мир, поставляя дракону ежегодную дань золотом и драгоценностями и позволяя ему преграждать путь к Соленому Источнику».
Повествования Брата Стефана привели Книгоеда в глубокое раздумье. Долгое время он сидел неподвижно и только что-то бормотал себе под нос то на одном языке, то на другом, то на третьем. Он перебирал в уме все, что ему было известно о близлежащих землях. Наконец он объявил, что ему примерно ясно, где находится древний грот, этот участок он сможет разведать за пару недель.
Путешественники решили расстаться на время разведки, чтобы дракон смог как можно быстрее добраться до нужного участка и осмотреть его с воздуха. Магда с лошадьми остановилась на постоялом дворе, а Книгоед, запасшись книгами, улетел на поиски грота.
Дни ожидания ползли медленно. Погода была ветреная, холодная, так что Магда большую часть времени проводила у себя в комнате или внизу, в трактире. После многих месяцев странствий с драконом ей было непривычно жить в доме, битком набитом людьми, слышать, как день и ночь они говорят, поют, горланят, бранятся и храпят. И хозяйка постоялого двора, и ее слуги, и купцы, жившие в наемных комнатах, и горожане, приходившие по вечерам в трактир выпить пива и посплетничать, – все были преисполнены любопытства и хотели знать больше о чужестранной девушке, путешествующей в одиночку: откуда она, куда и зачем едет. Объяснение Магды, что она совершает религиозное паломничество в дальний женский монастырь, их не убедило. Избегая настырных расспросов, Магда все больше времени проводила в одиночестве, в отведенной ей чердачной комнате, читая у камина или чиня свои потрепанные дальними странствиями пожитки при тусклом свете оконца. Однако ее необщительность только разожгла любопытство всех, кто собирался по вечерам в трактире, так что оживленные споры о ней служили закуской многим кружкам пива.
Хозяйка постоялого двора любила сплетничать, а чтобы было о чем поговорить, совала нос в чужие дела и подглядывала за своими постояльцами под видом заботы о них, принося им то поднос с едой, то дрова для камина. Она рассказывала, что в комнате «чужестранной девицы» было множество книг и что сама девушка имела привычку подолгу сидеть у окошка рано утром и в сумерки, словно бы выискивая что-то в небе. Кое-кто начал было бормотать, что «это странно и подозрительно – девице, не послушнице и не монахине, сидеть, уткнувшись в книгу, смотреть на звезды и чураться компании честных людей». Но хозяйка быстро пресекла эти толки. Она вовсе не хотела, чтобы ее постоялицу обвинили в колдовстве, особенно до того, как та оплатит счет. Поэтому хозяйка выдвинула собственное, куда более романтичное объяснение происходящего. Она была уверена, что девушка убежала из дома и теперь ждала (по-видимому, тщетно), когда за ней приедет ее возлюбленный. Книги были подарком, который она собиралась поднести ему, а ее склонность к одиночеству и интерес к предрассветным и вечерним небесам объяснялись ее «сердечной тоской по этому вероломному паршивцу». Версия хозяйки пришлась по душе ее клиентам, и все со смаком принялись обсуждать эту печальную историю. К счастью, никому и в голову не пришло, что Магда всматривалась в небо в ожидании сигнала от дракона!
Наконец, на рассвете девятого дня ее пребывания на постоялом дворе Магда увидела условный сигнал: три коротких огненных вспышки, пауза, еще три вспышки. Девушка спешно собралась, объявила о своем отъезде и оплатила счет, несколько недоумевая по поводу многозначительных взглядов хозяйки и ее сочувственных вздохов.
Магда поспешила в лес, на место встречи. Книгоед был в большом возбуждении. Он нашел грот! До него оставалось не более десяти дней езды. Однако в гроте все еще проживал дракон. Книгоед не приблизился к гроту, поскольку не хотел сразу же вызывать на бой хозяина логова. Но он ясно видел голову и плечи спящего дракона, торчавшие из грота. Судя по размерам головы, это был настоящий исполин, намного крупнее Книгоеда. Книгоед также заметил, что голова и плечи спящего покоились, похоже, на груде золота и драгоценностей, и глубже в гроте пол был устлан такой же сверкающей периной. Так что, скорее всего, это был дракон из породы златокопителей, что совпадало со сведениями в книге Брата Стефана. Книгоед полагал, что дракон, которого он видел, был тем же самым, который вселился в пещеру семьсот лет назад. По крайней мере, судя по размерам, это был дракон весьма почтенного возраста.
Итак, теперь они знали, куда держать путь. Но как пробраться в грот? Дракон не впустит без боя сородича в свое логово. Магда была в ужасе от мысли о битве между Книгоедом и тем, другим драконом. Поэтому она сразу отвергла идею взять грот силой. Книгоед считал делом чести предложить вызвать владельца грота на бой, но, по правде говоря, ему совсем не хотелось сражаться с противником, который явно был намного крупнее и опытнее его самого. Так что он без особых усилий дал Магде отговорить себя от такой затеи. Книга Брата Стефана намекала на другой подход к делу. Книгоед надеялся, что этот подход придет Магде в голову и она первая предложит его. Так и получилось:
– Книгоед, а ведь в книге говорилось, что во времена Стефана властители откупались от дракона золотом, и он жил с ними в мире. Может быть, если мы предложим ему золото, он позволит нам пройти через грот?
– Возможно, что это сработает, – ответил Книгоед, стараясь не показать чувства облегчения. – Как правило, златокопители наименее агрессивны из всех драконов, если дела у них идут хорошо, клад растет, и никто на их золото не покушается. Они предпочитают получать золото и драгоценности без возни и риска. К тому же, если это и правда тот же дракон, что в сказаниях Брата Стефана, то ему сейчас уже за семьсот лет. Обычно в этом возрасте драконы остепеняются и начинают ценить тишину и покой.
– Как ты считаешь, у нас достаточно золота? – спросила Магда.
Книгоед мельком оглядел мешки и покачал головой: «Боюсь, что нет. Если дракон прожил там все эти столетия, то он накопил груды сокровищ. Мы будем просить его о большом одолжении – пропустить нас в самое его логово. У нас будет только один шанс договориться с ним мирным путем – мы должны сразу предложить ему заметную прибавку к его кладу, а не какой-то мелкий подарок».
Магда только вздохнула.
Следующие три месяца они были полностью поглощены погоней за заработком: все их разговоры были о клиентах, заказах, ценах на карты и стоимости припасов. Они продвигались к гроту очень медленно, стараясь по дороге заработать как можно больше золота.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В СЛЕДУЮЩЕЙ ГЛАВЕ
Свидетельство о публикации №120052309204