Вчера я увидела первый самолёт за окном

Вчера я увидела первый самолёт за окном...
До этого я почти стала сном.
Блуждала, спотыкаясь, по лабиринтам комнат, как в подземелье гном.
Но, как увидела, сразу пошла бесшумным дождём – оммммм...
Усилилась ожиданием до наваждения, неутолимой жажды  дальних дорог.
И у месяца (вот совпадение!) отпал старый и прорезался новый рог.
Кто-то тихо качнул время, и землю во тьме оттолкнул  чей-то сапог,
Оставляя позади порог.

А до этого, казалось, меня вели на убой,
С закушенной, что кровила и ныла, губой.
Но это лучше, чем стать ленточкой голубой.

Ну, знаете, той, что так быстро, первой, теряет цвет.
Нет, так было не всегда, не верь мне, мой свет.
Иногда я уходила в себя и становилась мечом,
Или тем, кто носит меч за плечом.
За плечом, наверное, носят колчан.
В общем, я становилась кем-то без конца и начал.
Быстрой, неуловимой в темноте, как звук,
Как не отягощённый кариесом первый молочный зуб.
Невесомая, скользила в тишине,
И тишина входила в меня, становясь целым миром во мне.

В общем, мы продолжаем и дойдём до конца.
До пироги, сердечного порока, кащеева яйца, золотого крыльца.
До Вальхаллы, Иаковых лестниц, до  места, где обрывается  Ариаднова нить.
Туда, где нас уже не догнать, не нагнуть, не убить.