Дума о М Ц

Двадцатый век, век серебра.
Свинцом гуляют в душах тучи.
Оббиты красным “номера”,
Для них: бессребреников лучших.


Хотел бы, встретится с тобой,
Но ты была в ушедшем веке.
Писала нежною рукой,
О встречи, в будущем столетье.

А стрелки, подлый циферблат,
Всё крутит бешено по кругу,
Я не вернусь, туда, назад
Не будем мы близки друг другу.

Иду, похожий на тебя,
Я так хочу, чтоб мне казалось,
Твоё лицо сто лет спустя
Ищу. Увы, не повстречалось.

И я сплетен в твоих строках
Как в завитках чернявой пряди,
В огне блистающих глазах,
Бездонных, как морские глади.

В моей гостиной стол накрыт,
Но гости так и не собрались,
Я жду совсем не их визит,
А ту, с которой не встречались.

И для неё готов прибор,
Он в центре, далеко от края,
Зайдет и кинет нежный взор,
Ты первая, а не седьмая.

Я стол накрою на двоих,
Чтоб как тогда не получилось,
Когда он крыл на шестерых,
А ты седьмая вдруг явилась.

Седьмой хотела быть ему,
Но на тебя не накрывали,
И видно, судя по всему,
К столу совсем тебя не ждали.

Не ждал тебя, глухой Париж,
С его обшарпанным Эйфелем,
Ни Родины, былая тишь
Не возбуждала “красным хмелем”.

И земляника на кустах,
В Твоей кладбищенской ограде,
Не увенчает костный прах,
Как грудь бойцовскую, награды.

Она заплодоносит вновь,
На тех местах, куда хотела
И где боролась за любовь,
Не истово и слишком смело.

Но мерзкой лентою легла
На шею чёрная верёвка,
И ты тихонько умерла
От жизни: глупо и неловко.

Ты умерла. Но ты жива!
Твои глаза с плиты не смотрят,
И в сотни лет наверняка
Не раз талант твой люди вспомнят!