Цикл Лесные Хроники. Сорока-балаболка

Сороку Серафиму в лесу считали странной птичкой. Она постоянно разносила сплетни по округе, не заботясь об их достоверности. Однажды она даже сильно подвела филина Филю, но всё обошлось.
Недовольство лесной общественности ёмко выразил поэт Сёма: 

Сорока Серафима
Пьёт чачу из графина,
Ест кашу с мухомором,
Боюсь, даст дуба скоро.
Все сплетни из округи
В скандальной их красе
Она, не без натуги,
Приносит на хвосте.

После того случая с Филей что-то в ней изменилось. Она впервые в жизни задумалась о своих поступках. Друзей, которые могли бы помочь мудрым советом, у неё не было. Поэтому она решила обратиться к ёжику Пафнутичу и не ошиблась. Мудрый ёжик предложил ей найти себе дело по душе. Легко сказать! Лягушата пели в хоре, филин лечил зверей, заяц сочинял стихи. А чем же ей заняться?
Многие знакомые пытались помочь ей:
- Что ты мучаешься? - удивилась белочка Варя. – Организуй свою службу новостей. Набери себе смышлёных галчат, сделай из них специальных корреспондентов. Пусть берут интервью у интересных личностей.
- А оборудование где я возьму? – нахмурилась Серафима.
- Не надо заморачиваться, подруга, - усмехнулась Варя, - шишку на прутик насадила – вот тебе и микрофон. Листик клёна на грудь прилепила – вот тебе и бейджик.
- О нет, - после недолгих раздумий приняла решение сорока, - я этим занимаюсь последние пять лет и, по-моему, особенно похвалиться нечем. Да и галчатам ломать судьбу не хотелось бы. Как им потом в глаза лесным жителям смотреть?
- Давай к нам в хор, - пригласил её бобёр Веня. – Нам горластые ой как нужны.
- Нет, не по нутру мне это занятие. Не люблю я петь под чью-то дудочку.
- Давай ко мне, - пригласил её филин Филя. – мне нужна опытная помощница, которая может заговорить зубы моим пациентам.
- Ты работаешь задаром, чем же ты собираешься мне платить?
Филя завис с ответом, и тема была закрыта.
Однажды сорока, пролетая мимо помойки, заметила, что в ней копается Пафнутич.
- Что, колючка, - окликнула она его, - в бомжи решил податься?
- Да вот, занятную штуковину откопал, - и он показал ей длинную железную трубочку.
- Что это? – не поняла Серафима.
- Полагаю, что это была подзорная труба.
- Так в ней нет стёкол!
- А я их вставлю – у меня умелые лапки.
Сорока задумалась и попросила:
- Ты позовёшь меня к себе в гости, когда всё будет готово?
- Конечно, я же должен похвалиться перед кем-то результатом своего труда.
На том и договорились.
Через неделю сорока нанесла визит в норку Пафнутича.
- Ну, колючая твоя голова, показывай свой аппарат! – потребовала она, выпив три чашки душистого чая.
Ёжик достал металлическую трубку, на концах которой поблёскивали стёклышки.
- Для чего нужна эта штуковина? – никак не могла взять в толк Серафима. – Кусты раздвигать и ягоды искать?
- Нет, при помощи подзорной трубы моряки высматривают вражеские корабли.
- Ты надеешься найти пиратов на нашем болоте? – усмехнулась Серафима.
- Есть ещё одно применение, - загадочно улыбнулся ёжик. – При помощи этой трубы можно изучать звёзды.
- Зачем их изучать? – удивилась Серафима. – Они всегда на одном и том же месте.
- А ты посмотри на них в волшебную трубу.
Сорока глянула и обомлела:
- Ух ты, какие яркие звёзды! А луна какая огромная! Странно, на ней много пятен. Господи, неужели наши кабаны и там насвинячили?
- Нет, что ты, - успокоил её ёжик, - так всегда было.
- А, значит, там их родственники проживают, - догадалась сорока.
Пафнутич грустно вздохнул и отошёл в сторонку. Серафима долго вертела трубой в разные стороны, потом недовольно произнесла:
- Плохо видно из твоей норки, ветви деревьев почти всё небо загораживают.
- Естественно, - согласился с ней ёжик, - на звёзды надо смотреть с высоты.
- Ха! В чём вопрос? – широко улыбнулась Серафима и, не дав ежу опомниться, схватила его за шиворот, зажала в лапке трубу и взлетела на вершину дуба. Ёжик открыл рот и не знал, что сказать. Поэтому он начал икать и трясти головой. Тем временем, сорока деловито расположила трубу на ветвях и приникла к окуляру.
- Ух ты, ёжик, – воскликнула она, - а звёзд на небе видимо-невидимо! Намного больше, чем у тебя иголок. Ты мне покажешь, где какие созвездия?
Но Пафнутич, казалось, её не слышал. Он с удивлением и опаской смотрел вниз, а не на небо.
- Ой, медведь пошёл, - просипел он хриплым голосом, - ха-ха, какой он маленький.
- Не отвлекайся, колючка, - одёрнула его Серафима, - лучше скажи мне, где здесь Большая Медведица?
- Ну, какая же она большая? – удивился ёжик, - отсюда супруга дяди Миши кажется совсем крохотной, - и он опять зашёлся в странном смехе.
- Ты что, высоты боишься? – наконец, догадалась Серафима.
- Конечно, - икнул ёжик, - я выше пенька никогда не поднимался.
Он жалобно посмотрел на сороку и сложил лапки на груди:
- Сорока, миленькая, отнеси меня обратно на землю, а трубу можешь себе оставить.
Сказано – сделано. Почувствовав под лапками твёрдую землю, Пафнутич виновато улыбнулся, доковылял на негнущихся лапках до своей коморки и упал на кроватку, не раздеваясь.
На следующий вечер к нему опять заявилась сорока:
- Ну что, полетели?
- Нет, я на это не согласен! – в ужасе замахал лапками ёжик. – Стар я для таких полётов, у меня до сих пор душа в пятках, - и он продемонстрировал огромные раздутые пятки.
- Ну тогда, я сегодня одна буду любоваться звёздами, - гордо заявила она и упорхнула прочь.
Через несколько дней в лесу гулял очередной стишок зайца Сёмы:

Сороке-балаболке
Не спится по ночам,
Сидит в своей каморке,
Трубу прижав к очам.
Глядит на звёзды в небе,
Прищурив левый глаз.
Алло, народ, тревога! –
Больная среди нас.

Откуда взялась каморка? – спросите вы. Дело в том, что без Пафнутича изучать звёздное небо было скучно и неинтересно. А лететь на вершину дуба во второй раз он наотрез отказывался. Выход нашёлся сам собой.
На окраине деревни стоял заброшенный сарай и вот, на его крыше два приятеля соорудили нечто под названием «обсерватория». К самой подзорной трубе ёжик прикрепил три ножки, после чего он с гордостью стал называть данный аппарат «телескопом».
Естественно, что сорока разнесла эту новость по всему лесу. В результате, многие посчитали своим долгом появиться в обсерватории и лично лицезреть звёздное небо.
И неожиданно выяснилась забавная штука: почти каждый житель леса имел своё собственное созвездие! Обычно названия подсказывал Пафнутич, он их помнил наизусть: «Созвездие ушастого поэта», «Туманность выдры Вилены», «Мерцающая галактика кабанов», и, конечно, «Млечно-огуречный Путь».
Последнее название понравилось всем: и белкам и зайцам и даже лосю.
После чего, сам Михаил Потапыч пообещал заглянуть в обсерваторию.
Здесь возникли небольшие технические сложности. Обычно мелких зверушек поднимала на крышу сорока. Когда медведь узнал об этом, он засмеялся и пробасил:
- Уж на крышу сарая я как-нибудь сам заберусь.
Понятно, что никто с ним спорить не стал.
И вот как-то ночью, когда Серафим и Пафнутич по очереди любовались созвездием Земляничной Поляны, сарай стал жалобно скрипеть и раскачиваться.
- Ой, кажется, у нас гости, - пробормотал ёжик.
Сорока мгновенно сориентировалась и, увидев косматую голову медведя, низко поклонилась и произнесла елейным голосом:
- Здрастье, гости дорогие!
Медведь, кряхтя, забрался на крышу и вразвалку подошёл к телескопу:
- Ну, и где тут моя бабушка любимая?
- Вы имеете в виду Большую Медведицу? – пролепетал Пафнутич.
- А кого ж ещё, колючка ты непонятливая? – рявкнул медведь и дыхнул так, что два «бывалых астронома» чуть не упали в обморок. Видимо, он несколько дней питался перебродившим малиновым вареньем. Глянув в окуляр, Михаил Потапыч недовольно заявил:
- Она совсем на бабушку не похожа!
К сожалению, он так сильно ревел, что его услышали деревенские собаки. Они подняли лай и всполошили всю деревню.
- Что-то я засиделся у вас, а ведь я обещал сынишке на ужин гостинец принести, - неожиданно вспомнил дядя Миша и ловко спрыгнул вниз.
Глядя сверху на удаляющуюся спину Михаила Потапыча, ёжик с невольным уважением в голосе произнёс:
- Не смотри, что косолапый – вон как резво припустил.
Потом он многозначительно взглянул на сороку:
- Не пора ли нам пора?
Через минуту друзья уже были далеко от неспокойного места.
- Ёлки зелёные, мы в суматохе телескоп на крыше забыли, - запоздало спохватился ёжик.
- Да ладно, завтра вечером вернёмся туда и продолжим наши наблюдения, - успокоила его сорока.
Однако, когда они вновь оказались в обсерватории, телескопа и след простыл. По всей вероятности, кто-то из деревенских мальчишек, забравшись на крышу сарая, заметил необычную вещь и забрал её с собой.
Сорока очень долго горевала о пропавшем телескопе. Всё-таки, благодаря ему её впервые начали воспринимать всерьёз в лесу. Конечно, Пафнутич пару раз пытался соорудить из старых очков новый телескоп, но безуспешно.
Серафима повздыхала-повздыхала и опять стала снабжать зверушек новостями и сплетнями. Только теперь она это делала немного по-другому:
- По сообщениям из созвездия Гончих Псов, в заброшенном сарае на краю деревни всю ночь раздавались подозрительные шорохи. Какие тайны хранит в себе эта халупа? Следите за новостями, и вас ждут сюрпризы и потрясения.
Кстати, недавно три шустрых галчонка поселились напротив гнезда Серафимы. Ой, что будет …



конец