Станция Дубровка

У забора вырос одуванчик.
Много ль одуванчику дано?
Я сижу под яблонею, мальчик,
Где-то под Челябинском, давно.

За окном – железная дорога,
Золотая осень на дворе.
Я дошкольник. Станция Дубровка.
Лес горит, как шапка на воре.

Далеко до зимнего бурана,
А мороз тут больше, чем мороз.
Я – ребёнок посреди Урала,
Погружённый в золото берёз.

Волоку от  магазина ящик
Для своих бесхитростных затей.
И ещё я полон только спящих
Тяжких дум, далёких от детей.

Золото тут с кровью повсеместно,
Это рай, но строгий и земной.
Это мне доподлинно известно,
Я живу у бабки неродной.

Я себя на боль не обрекаю,
Я в ином сейчас неутомим –
Я к чужому миру привыкаю,
Делая по-своему своим.

А со мною рядом – бабка Вера,
А ещё – огромный белый свет.
И во мне рождается химера –
То, что я не мальчик, а поэт,

Где-то там, на уровне эмоций,
Что в сознанье вспыхивают вдруг,
Ибо мне пока еще неймётся
Изучать предметы, что вокруг,

Ибо никаких покуда лоций
Я не знаю в океане бурь.
И вода дрожит на дне колодца,
А бадья – её толкущий буй.

Все дома, и улицы, и лица
Тут чужие – как и поезда.
Лишь на небе ясном загорится
Раньше всех знакомая звезда.

Память – это хитрая уловка.
Путь звезды иною мерь длиной.
Я живу на станции Дубровка,
А моя звезда пришла со мной.

Этого не знает бабка Вера,
Этого не знаю даже я,
Что сияет мне сейчас Венера
Не чужая чья-то, а моя.

Не смотрел я с детства в телескопы,
Я рождён в иные времена.
Но потом расскажут гороскопы
Мне про звёзды, судьбы, имена.

А пока усваиваю ловко
Истины я – сам и по одной –
На далёкой станции Дубровка
С бабушкою Верой, как с родной.

Небеса, что всё ещё не серы,
Над собой победно водрузя,
Я хочу и бабушки, и веры
В то, что с этим миром мы – друзья,

Что его постигну я мозгами,
Не убив на это целый век.
И что не уйдёт за поездами
Из меня, ребёнка, человек.