Со слов отца

Два месяца на курсах командиров
 И вот он, армии советской командир.
Погружен в эшелон и тук, тук, тук.
Вагонные колёса бегут, бегут на юг.
Команда: «Выходи, построиться на насыпи!»
Солдаты молоды, слегка помяты, лица заспаны,
Ведь это ночь, а ночью люди спят.
То люди, а отец теперь солдат.
В колонну по четыре и маршем по степи,
Ветра и дождь и камни, на марше не поспишь.
Хотя, конечно, спали, уставшие, в строю,
Уткнувшись впереди идущим в спину.
Идущий сзади кому-то спину подставлял свою.
Всё ближе фронт, попали под бомбёжку, выли мины.
Окопы рыли, в них и спали и передышек в бое ждали.
Гудел котёл войны, пошли ранения, кому-то и медали.
Винтовок меньше стало, автоматы дали.
Всё злее бились и ближе со врагом сходились
И в контратаки роты чаще всё кидались.
Случались рукопашные и наши брали верх,
Война такое место, где слабых бить не грех.
Из боя выходили, раненых – в санбат,
Убитых приносили, чтобы опознать
И с фронта похоронку на родину послать.
А трусов, дезертиров стреляли перед строем.
На фронте – как на фронте, от боя и до боя.
Последний бой, атака, упал и откатись,
Чтоб не попасть на мушку, свою спасая жизнь.
Бывалые бойцы учили делать так в атаке.
Опять бросок, упал, опять вперёд по знаку.
И вот сошлись, команда: «Гранатами, огонь!»
Свои летят в окопы, немецкие вдогон.
Вдогон, коли успеешь её перехватить,
Да и свою обратно ты можешь получить.
И не узнать, какая рванула на спине,
Отцу в бою не страшно, сегодня страшно мне.
Потом санбат и санитарный эшелон.
На полках сплошь бинты и стоны.
Стесняясь попросить у санитарки утку,
Отец свалился с полки, сознанье потеряв на несколько минут.
Потом госпиталя, госпиталя, остался жив.
Списали по ранению, ну, значит отслужил.
Потом отец женился и вскоре я родился,
Дитя войны, как нынче нас зовут.
И я не посчитал за тяжкий труд
Всё это написать, так, видно, век распорядился.
Отец давно в могиле и мы его все чтим,
Одиннадцать осколков в могиле тоже с ним.

Отец мл. сержант,
Две медали, орден.
Воевал у Рокоссовского.