Телеграмма

В сыром разваленном домишке -
Её покойного отца
Средь тлеющих  картин и книжек
Она ждала приход конца
Сполна испивши горькой чаши
Уж год была не в силах встать
Да с доченькой не попрощавшись
Ей было страшно умирать

А там, в далеком Ленинграде,
Летая лишь, где высший свет,
Совсем забыв родную матерь,
Её как будто вовсе нет,
Жила единственная дочка,
Что в жизни матери была –
Прекрасным аленьким цветочком
Среди скорбей, невзгод и зла.

Соседи письма ей писали
Прося приехать поскорей
Надеялись, хотя  и  знали
Ей высший свет куда важней
Она же, письма те читая,
Откладывала в старый стол
Оправдываясь: занята я
Приеду, не сейчас, потом.

В тот вечер гости в ее доме
На новоселье собрались
И тут вдруг посреди приема
Ей телеграмму принесли
Её небрежно в сумку бросив
По строчкам пробежав едва
Она оборвала  вопросы
Сказав с улыбкой: ерунда

Под гулкий смех и звон бокалов
Она свою держала стать
А сердце кровью истекало
От этих строк: «… уходит мать!" 
И уронив бокал хрустальный
Она рванулась за порог
Открылась, наконец, реальность
Двух самых страшных в мире строк.

Стучали бешено колеса,
И мчалась красная стрела…
А душу, отмывали слезы:
Как я могла…?  Как я могла…?
Перрон... И путь по бездорожью
Село мелькает вдалеке
Успеть! Она твердила с дрожью
И болью дикою в виске.

Вот дом и кладбище с церквушкой
И тут собрался в горле ком
Стоят знакомые старушки
И свежий там могильный холм
Весь ужас мысли обречённой
Не передать ни чем вовек
И шла она тропою чёрной
Закрыв глаза вуалью век

И сделав шаг совсем не смелый,
К могиле бросилась она:
- Прости, прости, что не успела!
Что здесь ты лишь моя вина!!!
Могильный холм обняв, сидела,
До поздней ночи, под дождем …
И лишь теперь она сумела
Понять те строчки: Мама ждёт!
                октябрь 2016 года