Я когда-то давно, во времени...

Я когда-то давно, во времени,
                всё сказала, сказала  всё.
Говорила Жанной французам,
                и звучала  морю Сафо,
Танцевала Таис Афинской,
                Насмехалась Кресси и Джо.
Говореньем звучала Тенкфул, той,
                которая Блоссом, весной
над  Подснежкой склонилась униженно,
                не стыдливой и не плохой. 
Прозвучала в любви -  Ну здравствуй!
                Мы отныне во век с тобой!
 
Я была так трепетна в этом,  так темна и светла Тобой!

А потом все эти обличья,
                много их театральных, чужих.
Осуждающих, странных, стылых...
                Где ты, Тенкфул с Подснежкой своим?
Где красавица-поэтесса,
                что на Лесбосе морю поет?
Где строптивица моя, Кресси? Жанна?
                Где мой доблестный Ланселот?
Чем тебе не по нраву реальный, 
                старый мир, где потужно и зло...
Там меня нет, там потеряла.
           Там  давно уже нет ничего.

Ничего, что так близко сердцу,  так отзывчиво и смешно.
Там Подснежки нет, нет Реймса, невесомой усмешки Ватто.
Ничего. Страшно. Холодно. Пусто. Это всё.