Константа

Чьё-то лицо, на палке распятое, снова несут по проспекту.
Машут какие-то какими-то тряпками разного цвета.
Кричат разозлённые метко-едкие лозунги.
Тихо и пусто глядят разодетые маски скучающим взором.
Толочат скучающи в пыль забытое родом слово.
И тем и другим дарю я молитву, и тех и других проклинаю.
Но вот, проснувшись однажды, ехидно глядит красная сталь,
А с другой стороны на неё бьёт кнутом и лечит морали процентщик.
Вот с неба на нитках подвешены тонные смерти.
Меряют ими сталь и процентщик,
Строят до неба меткий металл,
Спорят о скорости, составе и, конечно, о смертности.
Хоть кроме самих смертей никто не видал.
И пусть даже людям давно не до смерти,
спорят и строют, целят и метят - как бы кусок отколоть?
Даже кашель всемирный не может их успокоить,
Который завезли летучие, кстати, не менее красные и не менее сталь.
А я не хочу быть распятым на палке, не хочу даже спорить о кашле и смерти.
Я тем лишь одним уже буду Героем,
Что двери запру и уйду (самозабвенно!) в трансцендетный запой.