Скрипач

Так нежно музыка звучала,
Пронзая сердца глубину.
Как будто ангелов венчала
Там в Поднебесье. Наяву
В сознание чутко проникала:
Не шелохнуться, не вздохнуть,
Чтобы ничто не испугало
Мелодии той дивной суть.

Застыли в онемении лица
Тех, кто случайно проходил.
Им не хотелось торопиться:
В тех звуках каждый находил
Такое тонкое, родное,
Что нити трогало души.
И что лишило вдруг покоя
Среди надорванной тиши.

Когда утихли струны скрипки,
Как околдованные все
В молчании повисшем зыбком
Стояли, будто бы во сне.

Спустя лишь некие мгновения,
Вернувшись в суетных себя,
Вновь влИлись в прежние течения
И прочь пошли, его хваля:
Того чудного музыканта,
Что магией семи лишь нот
И силой Божьего таланта
Увел в нирвану от забот.

Он здесь играл ещё весь вечер,
И звон монет ловил футляр.
С надеждой ждал той самой встречи,
Он столько дней о ней мечтал.

Со скрипкой вместе пело сердце
Его, разбитое давно,
Душа пыталась отогреться,
Но словно роль в немом кино,
Нет, в эпизоде, так точнее,
В её он жизни лишь сыграл.
И от того ещё больнее
Он эти муки принимал.

Прохладой тихо ночь подкралась,
Окутав дымкой фонарей.
Луны зерцало появлялось
И таяло среди теней.
Исаакий* был собой прекрасен,
Величия, не пряча взор,
И чуть мистически опасен,
В нем словно тайный разговор
Вели апостолы друг с другом,
И Ангелов светлейших хор
Пел песнь ночи, ступая кругом,
Ротонду обходя в дозор.

И звёзды купола ласкали,
Струя свой нежный дивный свет
Отелей окна лишь не спали-
Им слали призрачный ответ.
В Астории, что здесь напротив,
Сжигала жизнь свою ОНА.
Была прекрасна и не против
Под вечер пригубить вина.
Её наивность подкупала,
Пленяла совершенством черт.
И щедрость кошельков вскрывала
В обмен на пламенный сюжет.

Он приходил сюда и видел,
Что вновь с другим делила ночь.
Любил и тут же ненавидел
Её - порока злого дочь.
Но все надеялся украдкой,
Что образумится и вновь
Вернётся, загнанной лошадкой,
В его бездонную любовь.

Ведь было всё меж ними славно
И памяти глубокий след
Столь ярких чувств, таких обманных,
Всё гнал его за ней вослед.
Она собой весь мир затмила
В те две недели бытия.
Но не любила! Не любила....
А позволяла лишь себя
Превозносить до идеала,
И , упиваясь властью той,
Свою отдушину искала,
В погоне за другой мечтой.
А он, такой ранимый, нежный.
Готов был жизнь свою отдать,
Чтоб чувств букет их сладко-грешный
Во век не стал бы увядать.

Но ей наскучил очень скоро
Собачьей преданности пыл.
А шепот нежных разговоров
Так вовсе и не нужен был.
И собралась, мгновенно, споро,
Дверь за собой в ночи закрыв.
В свой грешный мир вернулась снова,
О всём, что было, позабыв.

В постельном шёпоте шелков,
Под звон хрустального бокала
В просторах лучших номеров
Глаза спокойно закрывала
На жизни бред: любовь и чувства
И это было ей не вновь.
Ни что иное, как искусство -
Её продажная любовь.

Потом она совсем пропала.
Бесследно, канув в никуда.
Быть может, с кем то уезжала
Надолго, но не навсегда.
А он искал её повсюду,
В надрыве плакала душа.
Ведь так хотел он верить чуду
Любви, которой нет конца.

О том и пела его скрипка,
Пленяя звуками людей.
И вдруг знакомая улыбка
Мелькнула в суматохе дней.
В прекрасном платье подвенечном
И пОд руку ,увы, с другим
Она шагнула в бесконечность,
Навеки купленная им...

И скрипка тут же замолчала,
Прервав мелодии полет.
И словно лодка у причала
Надолго вмерзла в стылый лёд.
Порвались струны неизбежно,
Смычок сломался пополам .
И растоптал отнюдь не нежно
Скрипач своей молитвы храм.

*********

Летело время, всё меняя,
И мыслей обратив полет,
Он понял, что любовь слепая,
Прозрев, в нем больше не живёт.

Он тосковал по первой скрипке,
Ведь в ней жила его душа.
Жалел о сделанной ошибке,
Над ней свой суд в пылу верша....

Но делать нечего, другую,
Купил себе однажды он.
И музыку, совсем иную
(Поскольку был уж не влюблен)
Играл, душой пытаясь слиться
С подругой нынешних уж дней,
Чтоб идеального добиться
Звучания нот судьбы своей.


* Исаакиевский Собор. Санкт-Петербург

Май 2020