Мне от Африки золотой до замерзшего Копенгагена

Мне от Африки золотой до замерзшего Копенгагена
Ровным мысленным всплеском достать ничего не стоит.
Загребущей волной утащу ледяные крапины,
Дотяну их до самого красного моря и там отмою.

Вряд ли золото в них окажется или платина –
Север сверху костлявой усмешкой раздавит облако.
И увижу в зеленых льдинках висков вмятины,
И услышу в тоскливом таяньи слов – колокол.

Вижу колокол, слышу – льдинки в руках растаяли,
Но секунда – планета вздрогнула и скукожилась.
И сидишь, тишиной квартирной до дна облаянный,
Выводя на бумажной салфетке крючки и рожицы.

И приходится выяснять, что рука – короткая,
От плеча сантиметров семьдесят. Под колготками
Две ноги типовые, белые, из мышц сотканы.
Но они не сравнимы ни с мачтами, ни с высотками.

И во рту горкнет смутный протест принятия
Вот такого себя, в бесконечности к точке прибитого,
В хлам обросшего волосами, словами, платьями,
Пауками в углах, мохноногими, теплыми, сытыми.

И такая тоска по единой, подножной материи
Разболится в груди и пустым заклинанием вылетит!
Если можно себя сантиметрами, граммами вымерить,
Чем измерить её бесхребетность, дыхание, зрение?

2015