Из Чарльза Буковски - больной

                Чарльз Буковски


                больной


                у меня была ночная работа а я сидел в койке
                глядя в окно в конце дня
                последние лучи солнца заходили в комнату
                сквозь листья большого куста
                и когда я думал о том что ждёт меня там,
                снаружи, я потянулся к телефону, офисный клерк знал мой голос:
                "так, Чинаски, что же на этот раз?"
                "просто напиши что-нибудь" - сказал я -
                "обычная простуда, грипп, трипак..."
                я повесил трубку.
                приятно было смотреть как смеркается
                прислушиваясь к людям возвращающимся домой.
                паркующим свои тачки, включающим телевизоры.
                издающим на кухне какие-то звуки, болтающим.
                потом я встал и пил четыре или пять часов
                в одиночку,
                после вернулся в кровать и заснул.
                а следующей ночью все на фабрике
                будут очень маленькими и сморщенными,
                а я выйду туда высокий и сияющий
                во все глаза и невозмутимый,
                тайно самоуверенный;
                мужчины ни во что не врубались, а все девчонки
                любили меня, и бригадир выходит вперёд
                чтобы поговорить со мной о прогулах
                в то время как я достал сигарету, прикурил и
                слушал.

 
               
                15.05.20

                SICK

I had this night job and I'd sit in the bed
looking out the window in the late afternoon
the last of the sun would come into the room
through the leaves of this large bush
and when I thought about what was out there
waiting, I'd reach for the telephone,
the office clerk knew my voice:
"yes, Chinaski, what is it this time?"
"just write something down," I'd tell him,
"common cold, flu, the clap ..."
I'd hang up.
it was good watching it slowly get dark
listening to people coming home
parking their cars, turning on their TVs
making kitchen sounds, talking.
then I’d get up and drink four or five hours
alone,
then go back to bed and sleep.
and the next night at the factory everybody
would be very small and wrinkled
and I'd walk in tall and shining
all eyes and coolness,
secretly assured;
the men didn't understand and the girls
all loved me, and the foreman came forward
to speak to me of absenteeism
as I took out a cigarette, lit it and
listened.